Медведевская штанга

Вы, известный в прошлом борец, неожиданно стали одним из руководителей Международной тяжелоатлетической федерации (IWF). Означает ли это, что для спортивного чиновника высшего уровня общие управленческие навыки важнее знания специфики?

Я курировал борьбу, тяжелую атлетику и бокс в Спорткомитете СССР. Меня знало все руководство IWF, в составе которого тогда не было представителя СССР. И когда председатель Спорткомитета Сергей Павлов поставил перед IWF этот вопрос, баллотироваться предложили мне. Возразить я не мог и был избран первым вице-президентом. Сначала у многих тяжелоатлетов появление борца вызывало раздражение, но теперь те критики говорят, что Пархоменко – лучший из руководителей отечественной федерации. Самое главное – не мешать работать специалистам, создавать условия.

Как вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию в российской тяжелой атлетике?

В период безденежья был затяжной кризис, и лишь в 2006-м, после 12-летнего перерыва, Россия заняла первое общекомандное место на чемпионате мира. Сейчас мы достаточно успешно сражаемся с китайцами. Благодаря помощи государства и лично Вячеслава Фетисова появилось финансирование, позволяющее достойно выглядеть на международной арене, но частных инвесторов нет. Сегодня на тяжелую атлетику средств выделяется больше, чем во времена СССР. Но все упирается в тренеров: многие ушли на пенсию, некоторые сменили сферу деятельности.

А насколько остро стоит проблема «качества исходного материала»?

В юном возрасте талант сложно разглядеть, – как правило, ребята раскрываются через два-четыре года занятий. Но проблема в другом. Секции по видам спорта, когда-то приносившим стране медали, – тяжелой атлетике, борьбе, боксу, фехтованию – размещались в подвалах, где сегодня находятся офисы и магазины. Спортивные залы отдают «модному» карате, ведь у тяжелой атлетики нет денег, чтобы платить за аренду. Только сейчас началось массовое строительство спортивных сооружений. Государство серьезно взялось за дело, и, уверяю, лет через пять-шесть российский спорт на международной арене проявит себя как следует. Единственное «но»: власть отдали федерациям, которые не могут с ней справиться. Государственные структуры не имеют права вмешиваться в дела федерации, потому что это общественная организация. И в то же время готовятся все за счет государства, тренеры от него зарплату получают. Глупость какая-то.

Какие задачи стоят перед сборной России в преддверии Олимпиады в Пекине?

Мы надеемся завоевать две золотые медали – по одной у мужчин и женщин. Сейчас у нас шесть лицензий у мужчин и четыре у женщин. Принцип отбора в команду простой: лучший результат показал, допинг не применял – милости просим.

Во времена президентства Бориса Ельцина существенного прогресса добились волейбол и теннис, которыми он увлекался, при Владимире Путине возросла популярность горных лыж, а на турнирах по дзюдо можно было видеть первых лиц государства. Ожидаете ли чего-то подобного в отношении тяжелой атлетики, которой увлекался Дмитрий Медведев?

Я Медведева на помосте не видел, но знаю людей, у которых он тренировался. Все говорят, что он был перспективным, работоспособным спортсменом. Я глубоко убежден, что Медведев любит тяжелую атлетику, ведь интерес к ней у Дмитрия Анатольевича проявился в юности. А раз любит – значит, будет помогать. Ведь тяжелая атлетика – исконно российский вид спорта. Например, на Олимпиаде в Монреале из десяти весовых категорий в семи у СССР были чемпионы. Я буду счастлив, если Дмитрий Медведев согласится возглавить Федерацию тяжелой атлетики России. Его имя привлечет спонсоров, телевидение, болельщиков, журналистов. Я готов все делать сам, только иногда просить Медведева награждать выдающихся спортсменов. Но это маловероятно. Хотя, например, президент Белоруссии Александр Лукашенко возглавляет Национальный олимпийский комитет.

Сейчас главами многих спортивных федераций становятся политики и бизнесмены. Как вы оцениваете подобную тенденцию?

Матч звезд чемпионата России по волейболу посетили Владимир Путин, Николай Патрушев, многие члены правительства. Отсюда всеобщее внимание, и неудивительно, что там есть спонсоры. Между тем один штангист приносит такую же олимпийскую медаль, как и сборная по волейболу. На Олимпиаде 2004 года тяжелая атлетика внесла в копилку России восемь медалей, правда, лишь одну золотую.

Что касается бизнесменов – глав федераций, то многие помогают своему виду спорта, но некоторые наобещали золотые горы с трибуны во время выборов, а отдачи я не вижу. Учебно-тренировочные сборы, билеты, технику, инвентарь – все это дает государство. С другой стороны, у Росспорта ограничены возможности материального стимулирования спортсменов и тренеров. Здесь коммерческие структуры могут помочь. Или, скажем, приобрести определенные медикаменты (не допинг!), которые не может поставить компания, выигравшая тендер в Росспорте. Так что большому спорту нужны как государство, так и бизнес.