Король ледяного желоба

Как оцениваете свою форму? Ощущаются ли последствия травмы ахиллова сухожилия, из-за которой у вас пропала вторая половина минувшего сезона?

Я начал восстанавливаться только в июле, так что пришлось форсировать подготовку и выходить на первые этапы Кубка мира с некоторой опаской. Сейчас чувствую себя более-менее уверенно, хотя и не на все сто процентов. Перед нами поставлены серьезные задачи, и если мы их выполним, будет проще готовиться к Ванкуверу.

Учитывая, что трасса в Парамонове – первая в России, а вам приходилось тренироваться за границей, довольны ли вы объемом нагрузок?

Это глобальная проблема – отсутствие наката перед сезоном, приходится выезжать в Латвию, Норвегию. В Латвии трасса не бобслейная, а санная, там хорошо тренироваться можно только в двойках, для четверки нет дистанции для разгона, стартуем фактически с места. В Германию и другие страны, где проводятся этапы Кубка мира, нас не пускают – понимают, что после обкатки трассы мы выступим лучше. В ходе сезона между соревнованиями у нас восстановительный период: тренировки со штангой, развитие спринтерских способностей, силовой бег. У всех дома есть специальные снаряды, с помощью которых мы поддерживаем форму. Разгоняющие во время соревнований бегут дистанцию 30–45 метров, пилот – 20–25 метров.

Вы тестировали трассу в Парамонове на компьютерном симуляторе. Что вы можете сказать о ней с профессиональной точки зрения? Тот факт, что в качестве носителя холода используется не запрещенный российскими законами аммиак, как в других странах, а углекислый газ, не снижает ее качество?

Технология с использованием углекислого газа намного дороже, но и безопаснее для экологии. На соревновательные характеристики трассы это не влияет. В Парамонове воссозданы многие сложные участки, которые были на трех предыдущих олимпийских трассах. Скоростной режим рассчитан примерно на 130 километров в час. В Парамонове мы сможем спокойно готовить технику, экспериментировать, а это очень важно. Как вам, наверное, уже известно, у сборной в этом сезоне появились новые бобы-двойки от Wimmer Carbontechnik.

Учитываются ли пожелания спортсменов при изготовлении бобов?

Сначала машина собирается, затем пилоты при помощи механиков дорабатывают ее – у разных людей стиль вождения отличается. Для того чтобы перестроить боб под себя, нужно время. Проехать, конечно, можно и на чужом, но результат будет хуже.

Как известно, в России не изготавливаются ни бобы, ни запчасти к ним. Не ставит ли этот факт российских спортсменов в заведомо проигрышное положение?

Перед Олимпиадой в Турине я перевернулся на четверке, срочно нужны были запчасти. Тогдашний глава федерации Валерий Лейченко сумел решить вопрос, и мы вышли на старт. Но проблема действительно была.

Как вы с Евгением Поповым делите лучших разгоняющих? Кто из вас первый пилот сборной, а кто второй?

Решает тренерский состав и федерация. В двойке я «номер один», а насчет четверки… Главное – результаты: оба наших экипажа в первой шестерке в общем зачете Кубка мира, это очень большой успех. Команда разгоняющих у нас формируется на весь сезон – люди привыкают друг к другу, срабатываются. Замены возможны только в случае травм, тогда из второго экипажа берут разгоняющего в первый, а во второй ставят запасного. В экипаж с лучшим пилотом должны входить только лучшие разгоняющие. Я очень доволен ребятами, с которыми сейчас работаю.

Президент Федерации бобслея и скелетона Никита Музыря позиционирует бобслей как зимнюю «Формулу-1», в то время как автогонщики тренируются с юного возраста, а на сайте вашей федерации висит объявление о наборе легкоатлетов в разгоняющие. Получается, что ваш вид спорта – это прежде всего соревнования конструкторов?

В «Формуле-1» тоже многое зависит от техники. С другой стороны, и там, и у нас важно мастерство пилотов – нужно справиться со скоростным режимом и управлением. Насчет разгоняющих – им нужны спринтерские способности, и обладающие взрывной силой легкоатлеты ростом от 185 сантиметров и весом от 93 килограммов идеально подходят. Готовить «с нуля» разгоняющих невыгодно: бобслей – возрастной вид спорта, выступать можно только с 18 лет. Кандидаты в разгоняющие проходят отбор, затем в индивидуальном порядке обговаривают условия сотрудничества с тренерами и руководством федерации. Мне сложно сказать, что это за условия – пилоты в переговорах не участвуют.

_Много говорят о том, что в бобслее немало закулисных игр: например, полозья смазывают специальным составом, чтобы они нагревались. Вы встречались с чем-нибудь подобным? _

Сейчас ввели новые правила: если находят что-то запрещенное в конструкции боба или смазке полозьев, дисквалифицируют на два года. Поэтому в большинстве своем спортсмены придерживаются стандартов. С другой стороны, кому удалось выйти сухим из воды – тому повезло. В любом виде спорта есть свои хитрости.

Вы перешли в бобслей из санного спорта в 1990-х годах. Сколько времени ушло на освоение техники? Прогрессируете ли вы как пилот сейчас?

Я пришел из саней в 25 лет и за четыре года достиг хороших результатов. Прогрессирую каждый год – останавливаться нельзя, будет очень нелегко нагнать конкурентов, которые не дремлют. Неспециалисту этого не видно, но работа по совершенствованию техники пилотирования и изменению конструкции боба идет постоянно.

В бобслее много возрастных спортсменов, особенно среди пилотов. Почему?

Это футболисты получают очень большие гонорары – могут отыграть сезон и отдыхать. В зимних видах спорта такого нет. К тому же пик формы наступает в другом возрасте. У спортсмена, которому за 30, другое мышление, цели, задачи, разумная оценка своих возможностей.

Бобслеисты живут в основном за счет призовых или денег, выплачиваемых федерацией?

Доход формируется из разных источников. Например, спортсмен, входящий в шестерку сильнейших в мире, получает президентскую стипендию. ЦСКА, за который я выступаю, тоже помогает. Стипендия от федерации не выплачивается, есть зарплата, которую получаю, выступая за Московскую область. Личных спонсоров у меня нет, агента тоже, равно как и у других российских бобслеистов. У ведущих зарубежных, например у немца Андре Ланге, имеются личные спонсоры и люди, занимающиеся их PR-продвижением.

Вы сказали, что выступаете за Московскую область. Чемпионат России по бобслею – это не фикция?

Это вполне реальные соревнования, которые проходят в Латвии. Выступает порядка 15 экипажей-двоек и 8–10 четверок. Наш вид спорта развивается и активно популяризируется, хотя до 2003 года о бобслее почти никто не знал, путали с байдарками, еще с чем-то. Сейчас телеканал «Спорт» показывает все этапы Кубка мира.

В январе вы защитили диплом на юридическом факультете. Собираетесь работать по специальности?

Жизнь покажет, пока я занимаюсь спортом. Хотелось бы также получить экономическое образование или хотя бы в области PR, чтобы можно было спокойно работать не в спортивной области. После Олимпиады в Ванкувере я совершенно точно закончу спортивную карьеру – мне тогда уже будет 36, к тому же финансовое положение не дает оснований для того, чтобы остаться в большом спорте.

С чем связан ваш переезд из Братска в Дмитров?

Я доволен тем, как меня приняли в Дмитрове. Весной сюда переедет моя семья. Любую свободную минуту стараюсь проводить с женой и дочерьми – Елизавете двенадцать лет, а Милане пять. Старшая увлекалась легкой атлетикой, санями, плаванием, сейчас занимается баскетболом. Пусть сама определится, что ей нравится, одно могу сказать: бобслей – не женский вид спорта. Милана занимается искусством, любит рисовать. Супруга живет моим спортом, помогает, она мой психолог.

Чего вам не хватает для того, чтобы сказать: карьера удалась?

Двух титулов – чемпиона мира и Олимпийских игр.