В сторону врага

«Матч смерти», которого не было

На протяжении нескольких десятилетий существовала легенда о «матче смерти», сыгранном в оккупированном фашистами Ки­еве во время Великой Отечественной войны. Согласно преданию, футболистов киевского «Динамо», не сумевших покинуть украинскую столицу до начала оккупации, заставили встретиться с командой немецких военных, собранной из лучших игроков со всех близлежащих частей. Динамовцев предупредили, чтобы те и не помышляли о выигрыше, в противном случае – расстрел. Но они не вняли предостережению и добились убедительной победы, после чего оккупанты выполнили свою страшную угрозу.

«Матч смерти» был увековечен в бронзе, художественной литературе и учебниках истории, и только через полвека стало известно, что это не более чем легенда. На самом деле летом 1942 года в Киеве на стадионе «Зенит» было сыграно 10 матчей: команда хлебозавода «Старт», за которую выступали 16 игроков киевского «Динамо», четырежды встретилась с командами немецких оккупационных частей, трижды – с аналогичными венгерскими командами и трижды – с представителями украинских спортивных обществ «Рух» и «Спорт». Все десять матчей «Старт» уверенно выиграл с общим счетом 56:11.

А 24 февраля 1943 года в Сырецком конц­лагере, известном как Бабий Яр, расстреляли трех футболистов киевского «Динамо» – вратаря Николая Трусевича, полузащитника Ивана Кузьменко и защитника Алексея Клименко. Их смерть не имела никакой связи с футболом. Днем ранее кто-то поджег киевский механический завод «Старт», и немцы ответили на это в соответствии с заведенным порядком, согласно которому за любые действия против власти на глазах заключенных расстреливали каждого третьего или каждого пятого из общего строя. В это число попали три динамовца.

Псевдофутбольная война

Легенда о «футбольной войне» между Сальвадором и Гондурасом появилась в июне 1969 года, когда сборные двух соседних центральноамериканских стран встречались в борьбе за место в финальном турнире чемпионата мира 1970 года. Сборная Гондураса победила 6 июня в Тегусигальпе 1:0, а сальвадорская команда взяла реванш 15 июня в Сан-Сальвадоре – 3:0. Поэтому 27 июня в Мексике состоялась третья, решающая игра, сборная Сальвадора выиграла 3:2 и завоевала путевку на чемпионат мира.

Ставки были высокими, борьба – упорной, а обстановка на трибунах – крайне неспокойной. И если в Тегусигальпе беспорядки не вышли за пределы обычных для матчей такого уровня потасовок и столкновений зрителей с полицией, то в Сан-Сальвадоре все уже было куда серьезнее: мало того что местные «ультрас» освистали гимн Гондураса, так еще и разорвали в клочья на глазах приезжих болельщиков их государственный флаг.

В ответ в Гондурасе начались гонения на сальвадорцев, которых в приграничных районах проживало сотни тысяч. Убийства не были редкостью, и многим выходцам из Сальвадора в поисках спасения пришлось возвращаться на перенаселенную родину. 27 июня – как раз в день третьего, решающего матча – Гондурас разорвал дипломатические отношения с Сальвадором, а ранним утром 14 июля атакой сальвадорских ВВС началась война, получившая впоследствии название футбольной. Она быстро сошла на нет, и уже через четыре дня было достигнуто соглашение о прекращении огня.

Конечно же, так называемая «футбольная война» имела вполне очевидные экономические корни. Режим президента Гондураса Освальдо Лопеса Арельяно уже давно вел атаку на многочисленных иммигрантов из Сальвадора. Сыграли свою роль и аграрная реформа, и решение о депортации сальвадорцев, не успевших получить гондурасское гражданство. Страсти же вокруг футбола лишь ускорили необратимый процесс.

День, когда умер югославский футбол

История гласит, что гражданская война в Югославии разразилась в июне 1991 года. Однако для многих хорватов борьба за независимость от Сербии началась 13 мая 1990 года – в день футбольного матча в Загребе между местным Dinamo и белградской «Црвеной звездой».

В Загреб прибыли три тысячи белградских болельщиков, возглавляемых представителями радикального фан-клуба «Делие». Лидером группировки был Желько Ражнатович по прозвищу Аркан – известный криминальный авторитет, впоследствии возглавивший Сербскую добровольческую гвардию и осужденный за военные преступления Гаагским трибуналом. Беспорядки на улицах города начались еще днем, а вечером на стадионе Maksimir развернулось настоящее побоище.

Каждая из сторон называла свои причины этих событий. По утверждению хорватов, они больше часа терпеливо сносили оскорбления визитеров. Сербы же уверяли, что нападение на них планировалось заранее, что в ночь перед матчем были ослаблены ограждения, отделяющие от поля Северную трибуну, на которой собирались радикальные загребские болельщики из группировки Bad Blue Boys.

Как бы то ни было, тысячи разъяренных хорватов, смяв ограждения, прорвались с Северной трибуны на поле, а с него – и на Южную трибуну, отведенную для приезжих. Массовая драка продолжалась более часа, до прибытия военных с бронетехникой и водометами.

А позже конфликт перешел с футбольного поля на поля военных сражений и превратился в настоящую трагедию. Многие из «Делие» вступили в ряды сербской армии, захватившей кровавой осенью 1991-го Вуковар и Дубровник; некоторые из Bad Blue Boys пополнили части хорватской армии и полиции. И многие как с той, так и с другой стороны навсегда остались в окопах гражданской войны. Через четыре года после событий на Maksimir был установлен памятник болельщикам из Bad Blue Boys, не вернувшимся домой. Те же, кто вернулся, ежегодно отмечают 13 мая именно как день начала борьбы за независимость.

Велоколесо истории

Когда-то матчи ФРГ – Голландия относились к категории наивысшего риска, кипение страстей на поле и столкновения болельщиков на трибунах считались нормой. Первая товарищеская встреча этих сборных состо­ялась в 1956 году, и голландцы победили 2:1, но затем за тридцать с лишним лет им ни разу не удалось повторить успех, в том числе и в финале чемпионата мира 1974 года.

Долгожданный триумф пришел к футболистам Королевства тюльпанов в 1988-м, и это был по-настоящему сладкий миг: принципиальный соперник оказался поверженным в родных стенах в полуфинале чемпионата Европы. Но победа стала для голландцев не просто реваншем за проигрыш на чемпионате мира. На следующий день вся Голландия была завешана плакатами «Бабушка, я вернул твой велосипед», которые открывали глаза на причину многолетней вражды, в целом достаточно умело скрываемой, но вырывавшейся на свободу во время футбольных матчей. В этой фразе содержался намек на ту обиду, которую немецкие солдаты нанесли голландцам: во время спешного бегства из Нидерландов в конце войны они воспользовались велосипедами местных жителей. И такой демарш голландцы просто так простить не могли.

И вот спустя более чем сорок лет тотальная экспроприация была отмщена. «В 1940-м пришли они, в 1988-м пришли мы. Оле, оле!» – распевали голландские болельщики. Известные деятели культуры, науки и политики, не смущаясь, рассказывали о том, как пустились в пляс после финального свистка. Бывший боец Сопротивления, выступая в телешоу, заявил: «Наконец-то я почувствовал, что мы победили в войне». Вышла в свет книга «Голландия – Германия. Футбольная лирика» с посвященными историческому противостоянию стихами как известных поэтов, так и любителей, среди которых были и профессиональные голландские футболисты.

За прошедшие с той поры два десятилетия немцы с голландцами встречались еще не раз, но постепенно эти матчи перешли в разряд обычных и более не сопровождаются таким накалом страстей, как раньше. Колесо истории, оказавшееся в данном случае сродни велосипедному, сделало полный оборот, и война осталась позади.

Крестовый поход на стадион

Говоря о футбольном соперничестве как о символе религиозного противостояния, конечно же, нельзя обойти стороной Глазго. Именно религиозной подоплекой объясняется особый характер противостояния двух местных клубов – Rangers и Celtic. Первый – протестантский, а второй – католический, так что разделение болельщиков на два лагеря в данном случае соответствует разделению всего общества. Именно поэтому фан-клубы обеих команд быстро перешагнули границы Шотландии и захватили Ирландию.

Как известно, именно религиозные разногласия лежат в основе продолжающегося долгие годы конфликта в Северной Ирландии. Неудивительно, что борьба двух футбольных гигантов Глазго вызывает особый интерес у жителей Ольстера, и в дни матчей Rangers – Celtic к стадиону тянутся вереницы автобусов с болельщиками из Ирландии, которые огромными толпами прибывают в Шотландию на паромах.

Интересно, что Celtic никогда не заботился о «чистоте» своих рядов, и в его составе с самого начала появлялись футболисты-протестанты, тогда как Rangers очень долго оберегал себя от католиков. Когда же в 1989 году в команде появился первый иноверец – Морис Джонстон, некоторые фан-клубы закрылись в знак протеста, а многие обладатели сезонных билетов демонстративно сожгли их перед офисом Rangers. Тяжелее всех приходилось самому Джонстону, которого ненавидели экстремисты из обоих болельщицких лагерей. Он боялся жить в Глазго и поселился в Эдинбурге. Фанаты Celtic забросали его дом бутылками с горючей смесью. После того как он нанял круглосуточную охрану, нападению подвергся его отец.

К счастью, сегодня, когда в составах обоих шотландских грандов выступают игроки со всего мира, ничего подобного не происходит: футболистов больше никто не вовлекает в борьбу религий. Но среди болельщиков она по-прежнему ведется.

Игра в национальный вопрос

«Больше чем клуб» – таков девиз Barcelona, и он верен на все сто процентов. У многих клубов есть свои телеканалы, но кому, кроме Barcelona, BBC посвящал еженедельную сатирическую передачу? Кто испокон веков проводит столь престижный конкурс искусств, что однажды заявку на участие в нем подал сам Сальвадор Дали? И на чьи игры был сезонный абонемент (под номером 108000) у папы римского Иоанна Павла II? Пожалуй, излишне говорить, что музей «Барсы», как ласково называют ее каталонцы, – самый посещаемый в городе. Он привлекает больше посетителей, чем даже музей Пикассо.

«Побеждает “Барса” – побеждает Каталония!» – скандируют трибуны во время матчей с командами из других провинций Испании. Впрочем, по большому счету, имеет значение победа лишь над одним соперником – мадридским Real. Ради этой победы и существует клуб.

Исторически ненависть барселонцев к Real объясняется тем, что за него болел диктатор Франко, уничтоживший каталонскую автономию и запретивший каталонский язык. Но Франко давно в могиле, и все его запреты сняты. Действительно ли Каталония хочет обрести независимость от Испании? Не стоит судить о настроениях общества по крикам нескольких оголтелых экстремистов. Каталония не может отделиться от Испании, ведь тогда потеряет смысл все, что дорого каталонцам сегодня. И прежде всего Barcelona. Зачем ей существовать, если рядом нет Real?

Точно так же не хотят отделения и в Басконии, что бы там ни утверждали маргиналы из ЭТА. Баскскому народу не нужен собственный чемпионат по футболу – ему нужны победы Athletic из Бильбао или Real Sociedad из Сан-Себастьяна над мадридским Real и Barcelona. Ему нужно представительство своей провинции в испанском чемпионате.

Национальный вопрос имеет значение только тогда, когда он поставлен ребром. Но во многих случаях это не означает, что он требует решения. И понять это нам часто помогает именно футбол.