Основатель «Москвы»

Вас удивила судьба расформированного «Сатурна»?

Конечно, нет. Равно как не удивит подобная судьба других клубов, финансирующихся из государственных источников. Практика свидетельствует, что даже частная компания, имеющая стопроцентный пакет акций, может закрыть футбольный проект. Как это случилось с ФК «Москва». Западный опыт показывает, что идеальный вариант – наличие нескольких собственников при условии, что ни у одного из них нет более 25 процентов акций. В таком случае нежелающий участвовать в проекте может безболезненно для команды продать свою долю. Но там футбол – это бизнес, во многих случаях приносящий прибыль. Нам же далеко до Европы в организационно-юридическом плане. Когда спонсоров находят по указке премьер-министра, атрофируются «профессиональные рефлексы» у менеджмента клубов.

Создав ФК «Краснодар», Сергей Галицкий сумел пропиариться. А что приобретут акционеры, если их будет много?

Во-первых, совладельцы клуба могут получать прибыль (правда, в России это практически исключено). Во-вторых, реноме. Как тот же Галицкий, ставший благодаря команде широко известным в России. Кто бы знал так широко Леонида Федуна, если бы он не владел московским «Спартаком»? Он был бы просто одним из акционеров ЛУКОЙЛа. В-третьих, спорт – своеобразная «хрустальная игрушка» из детства для богатых людей. Поверьте, нет ничего увлекательнее для мужчин, любящих футбол, чем управлять клубом. Как мне нравится говорить, футбол – универсальный коммуникативный ключ.

Можно ли в России сделать клуб самоокупаемым? Например, за счет инфраструктуры.

Это пытается сделать ЦСКА, строящий на Песчаной улице вместе со стадионом офисные и иные помещения, которые будут приносить доход. Тот же ВТБ на «Динамо» возводит торговые и деловые центры, пытаясь «отбить» деньги. В Москве с ее ценами такое реально.

А за пределами МКАД? Зачем Владимиру Романову был нужен «Сатурн»?

Не знаю. Не исключено, что он просто приценивался, изучал ситуацию на рынке. Экономически гораздо выгоднее приобрести клуб третьего дивизиона в Италии и вывести его в серию A, заработав денег. Как это пытается сделать бывший мэр Химок Юрий Кораблин, ставший владельцем Venezia.

Болельщиков в России можно рассматривать как актив, приносящий прибыль?

Фанаты могут реагировать на игру, обсуждать определенные действия менеджмента в Интернете, но экономически клуб от них практически не зависит. О чем здесь говорить, если в России уверены, будто 300 рублей за билет – это дорого, а в Англии он стоит 50–60 фунтов. Лондонский Arsenal за один матч зарабатывает больше, чем множество наших клубов за год. За весь победный сезон в Кубке UEFA ЦСКА реализовал атрибутики на 200–300 тысяч долларов – это ничто. Real же окупил приобретение Криштиану Роналду только за счет продажи футболок с его фамилией.

Возможно ли реализовать идею Мишеля Платини, по которой клуб не должен тратить больше, чем зарабатывает?

UEFA разработал сложную систему, позволяющую клубам проводить перестройку в течение длительного времени. В целом этот посыл правильный. Не должно быть ситуации, когда «Сатурн» и «Крылья Советов» проходят процедуру лицензирования, имея огромные долги. Есть опыт небольших восточноевропейских стран, я называю его «боснийским», когда команды живут соразмерно своим до­ходам, преимущественно от продажи игроков. В Боснии командам не помогает государство, нет газовых, металлургических корпораций, а классные футболисты появляются, сборная страны претендует на выход в финальную часть чемпионата Европы.

Публикация в прессе сумм личных контрактов игроков «Сатурна» вызвала огромный общественный резонанс. Насколько цена футболиста в России отличается от среднеевропейской?

Речь надо вести не об этом, а о том, что менеджмент заключил длительные соглашения с великовозрастными, неликвидными на рынке спортсменами. Идя на такой шаг, люди не понимали, что их преемникам придется дорого заплатить за эти подписи. А все потому, что в клубы приходят управленцы непонятно откуда. Сегодня человек в армии, завтра – на птицефабрике, послезавтра – в футболе. Во главе клубов у нас встречаются совершенно некомпетентные в спортивном менеджменте господа.

Эти контракты могли подписываться исходя из личной выгоды руководителя клуба…

Не имея фактов, муссировать эту тему не нужно. Мы не знаем, что им двигало – корысть или глупость. Теоретически владелец должен несколько раз в год проводить внутреннюю аудиторскую проверку, отслеживая как трансферы клуба, так и личные соглашения с игроками.

Есть ли возможность руководителям клубов договориться с целью уменьшения зарплат футболистов?

Бесполезно. С такими предложениями в свое время выступали бывшие председатель совета директоров московского «Торпедо» Владимир Алешин и гендиректор столичного «Динамо» Юрий Заварзин. Какое может быть ограничение доходов, если у того же «Зенита» есть фактически нелимитированные финансовые возможности?

Почему же питерцы не купили ни одного игрока в основной состав в межсезонье?

Зимой сложно приобретать футболистов, поскольку первенства европейских стран в разгаре. Десинхронизация чемпионатов очень мешает на трансферном рынке.

Судя по всему, в нынешнем «длинном» сезоне у нас будет лишь два «окна» для переходов…

Я еще в сентябре обратил внимание Сергея Прядкина на эту проблему. Надеюсь, удастся донести до руководства UEFA идею, что у нас особый переходный сезон, и получить разрешение на третье «окно».

Зимой лишь «Анжи» активничал на трансферном рынке. Как оцениваете перспективы дагестанцев?

Матч с «Краснодаром», который я видел, не убедил в силе махачкалинцев. На ум приходит история с «Динамо», в свое время накупившем с десяток португальцев. Я вижу большие амбиции владельца клуба, но построение сильной команды – эволюционный процесс. Тот же Одил Ахметов – футболист международного уровня. Интересно, как заиграют Роберто Карлос, Диего Тарделли, Жусилей.

Такая массированная подписная кампания одного клуба не «перегревает» рынок?

Конечно. Чего стоит одна покупка Шамиля Лахиялова за пять миллионов евро. Но после того как за Данни «Зенит» заплатил 30 миллионов, я таким вещам не удивляюсь.

В свое время вы приглашали в ФК «Москва» Луиша Фигу, того же Роберто Карлоса…

Португалец – ключевой футболист, способный вести игру команды, мы хотели подписать с ним контракт на три года. Карлоса нам предлагали в начале 2007-го, но мы подумали, что это возрастной игрок и его песенка спета. Когда же я увидел выступления бразильца за Fenerbahçe, пожалел, что его не подписали. Будучи левым защитником, Роберто Карлос выступал блестяще не только в защите, но и играл ключевую роль в атакующих действиях команды, однако сегодня он старше еще на четыре года и его футбольное настоящее под большим вопросом. В том же 2007-м в Торонто на чемпионате мира среди 19-летних я уговаривал перейти в «Москву» Анхеля ди Марию, однако Benfica предложил за аргентинца восемь миллионов евро. Сейчас он один из лидеров мадридского Real. Серьезно интересовались мы и Йосси Бенаюном.

Как вам идея проведения чемпионата России в полтора года?

Раз уж решили, спорить тут бессмысленно. Другое дело, что я предлагал делить на два очки, набранные командами по итогам первых тридцати туров, чтобы не было большого разрыва перед заключительным этапом.

А что думаете о создании футбольной национальной лиги?

ПФЛ объединяла первый и второй дивизионы, а ФНЛ – только первый. Думаю, что второй лиге нужна своя структура, этим не должен заниматься департамент по проведению соревнований РФС. Ведь клубы обязаны находить спонсоров, продавать коммерческие права хотя бы на региональном уровне. Надеюсь, к этому придут.

Уходя из «Локомотива», вы заявили, что расходитесь во взглядах на управление клубом и футбол в целом с Ольгой Смородской. А чем тогда руководствовались, принимая ее предложение?

Я представил алгоритм работы и концепцию развития спортивной составляющей клуба, его аналитической службы. Это было принято. Проработал три с половиной месяца. Увидел, что от моей позиции не зависит ровным счетом ничего, и отождествлять свое имя с решениями, которые принимаются без меня, не захотел. Главное, что я сделал в «Локомотиве», – поняв неразрешимость конфликта президента с Юрием Семиным, познакомил Смородскую с Юрием Красножаном, предложив его кандидатуру на пост главного тренера.

В каком российском клубе взаимоотношения между тренерским штабом и менеджментом выстроены лучше всего?

В профессиональном футболе главное – результат. Там, где он есть, там и лучше.

Почему же вы ушли из ФК «Москва»?

Появился посредник между владельцами из «Норильского никеля» и топ-менеджментом клуба – компания «Спортивные проекты», затягивавшая принятие решений. Полгода я пытался побороть бюрократию, но в итоге понял: это нереально при взаимодействии с людьми, привыкшими работать в рамках схем, сложившихся в транснациональной корпорации. На эту ситуацию наложились проблемы, возникшие с разделением активов между Михаилом Прохоровым и Владимиром Потаниным. Когда правила игры меняются каждую неделю, работать очень нелегко. Уже тогда появлялись первые признаки того, что футбольный клуб будет закрыт.

В ваших ближайших планах – развитие собственного бизнеса или ждете предложений от клубов и партнеров?

У меня много проектов – выставки футбольной индустрии, конференции, турниры с участием парламентариев, чиновников… Открывается высшая школа футбольного менеджмента, планируем издавать журнал о футбольном бизнесе. С компанией «МегаФон» в мае проведем очередной турнир среди команд детских домов.

Основатель крупнейшего на планете футбольного форума Soccerex Данкан Реви в феврале анонсировал проведение в России выставки. Не опасаетесь конкуренции?

Я за то, чтобы в нашей стране было как можно больше подобных мероприятий. Другое дело, что в России есть масса местных особенностей, о которых зарубежные бизнесмены даже не догадываются. По моей информации, форума Soccerex в нынешнем году в Москве не будет. ФК «Москва» участвовал в подобном мероприятии в Дубае. Я там подружился с владельцем южноафриканского Kaizer Chiefs, он пригласил наш клуб на коммерческий турнир в ЮАР, где команде оплатили перелет, сборы, к тому же выплатили гонорар за участие. Soccerex, впрочем, как и «Футбол Маркет», многое дал нашим футбольным менеджерам в профессиональном плане.