Система Чегина

Спортивную карьеру вы завершили кандидатом в мастера. Можно ли сказать, что свои амбиции удалось реализовать в роли тренера?

То, что стану тренером, знал, еще выступая в качестве действующего спортсмена. При этом постоянно задумывался: каким наставником буду? Школы спортивной ходьбы как таковой в Мордовии тогда не существовало. Если раз в пять лет кто-то достигал мастерского уровня, это считалось колоссальным успехом. Хотя традиции имелись. Еще на Олимпиаде в Мельбурне 1956 года серебряным призером на дистанции 50 километров стал Евгений Маскинсков. Как тренер он себя не проявил. Мог довести максимум до уровня мастера спорта, но в сборную никого из учеников не делегировал. При этом был единственным специалистом в республике по спортивной ходьбе, а зимой занимался еще с конькобежцами и лыжниками. Со всеми работал по одной методике. Я занимался у его учеников Равиля Орлова и Александра Певцова. Первый привил любовь к спортивной ходьбе, второй научил тренерскому мышлению. Возможно, добился бы большего, работая по собственной методике, только к ней нужно было еще прийти. Первые воспитанники появились, когда сам учился в десятом классе, так что стаж работы по специальности у меня приличный.

Хватает ли вам для работы с олимпийскими чемпионами образования, полученного на факультете физвоспитания Мордовского госуниверситета?

Тренеров там точно не готовят. Дают общее представление о различных аспектах физического воспитания. Конечно, знания по анатомии и психологии, полученные в вузе, пригодились, но тренерскому ремеслу учился на практике. В 1987 году со своей первой ученицей Верой Маколовой (после замужества она стала Начаркиной и работает сейчас в нашей школе) я попал в сборную СССР, где был на тот момент самым молодым наставником. Именно там постигал секреты ремесла и прошел настоящие тренерские университеты. В сборной на великолепном уровне велась методическая подготовка. Интереснейшие семинары проводил новосибирский тренер Виктор Швецов, прекрасно работала научная группа. На основании подготовленных ею данных постоянно велись споры. Мою методику поначалу осуждали, но после первых больших побед учеников пришли к мнению, что она правильная. До сих пор мне часто говорят: идешь, мол, наперекор природе, твои ребята вообще не должны ходить.

Они ведь не просто ходят, а достигают высших ступенек олимпийских пьедесталов.

Убежден, что интуицией меня Боженька не обделил. Прежде чем дать своему ученику нагрузку, я как бы пропускаю ее через себя. Испытываю те же ощущения, что и спорт­смен, отшагавший 20 или 50 километров.

По ходу дистанции можете ли вы передать свою энергетику находящемуся на трассе ученику?

Никогда ничего не передаю. Просто иду вместе с ним. Как это происходит, объяснить не могу, но все три часа нахожусь в шкуре своего спортсмена. Пульс работает на 140–150 ударах, и адреналин хлещет постоянно. После соревнований у меня ломит все тело! Многие коллеги говорят, что на своих первых соревнованиях они испытывали такой же мандраж, но с годами он проходит. У меня наоборот. Если схожие ощущения исчезают, мне кажется, нужно заканчивать с тренерским ремеслом. Правда, сейчас подобный выплеск адреналина у меня происходит только на крупных соревнованиях вроде чемпионатов Европы, мира и Олимпиад. На первенстве России уже как-то спокойно себя чувствую.

Кроме собственной методики вы создали школу и,  пожалуй, первым в индивидуальных видах спорта задействовали тренеров-селекционеров, что обычно практикуют только игровики.

Этап отбора в спортивной ходьбе один из важнейших. Именно поэтому во всех районах республики созданы филиалы нашей школы. Сейчас стало полегче, в них работают мои ученики. В середине 1980-х, когда все только начиналось, нас было двое. С Николаем Колесниковым мы сразу же разделили обязанности. Он занимался организационными вопросами, я – методическими.

Как вы пришли к идее создать собственный центр спортивной ходьбы?

Практически сразу же после того, как мои ученики начали добиваться первых успехов. Только до середины 1990-х это было нереально. Власть в Мордовии менялась чуть ли не ежегодно, а больших достижений у нас все не было. Хотя мои воспитанники входили в сборную и выигрывали какие-то соревнования. Настоящий прорыв произошел в 1995-м, когда главой республики избрали Николая Меркушкина. Вместе со своими соратниками он решил сделать спорт визитной карточкой Мордовии. И как раз в этот момент Ирина Станкина выиграла чемпи­онат мира, принеся России единственную золотую медаль в Гетеборге. После этого вопрос с центром был решен ровно за две минуты. С меня только взяли обязательство подготовить еще десять Станкиных. Как только создали Центр олимпийской подготовки, мы стали работать с районами.

Вы подчеркиваете, что сейчас во всех филиалах Центра олимпийской подготовки работают ваши ученики. Насколько охотно едут они в глубинку из столицы республики?

Уже охотно. Они ведь там занимаются любимым делом и получают при этом очень неплохую, по меркам Мордовии, зарплату. Когда мы начинали, то задействовали для поиска будущих ходоков все ресурсы. Подключали тренеров по лыжам и футболу, учителей физкультуры общеобразовательных школ. При этом всем, кто работал у нас на наборе, платили зарплату. Сейчас система немного изменилась. В большинстве районов по-прежнему главным делом является набор, но в нескольких уже трудятся тренеры, добившиеся определенных результатов. Они заняты как раз подготовкой ходоков. Для учителей физкультуры мы практически каждый месяц проводим семинары. Специалисты из нашего центра обучают методике, которая затем применяется на уроках физкультуры. Люди набираются мастерства вместе со своими учениками. За 15 лет у нас выросли 17 заслуженных тренеров России. Все – мои ученики, которыми я горжусь не меньше, чем олимпийскими чемпионами. Конечно, учителя физкультуры и тренеры филиалов работают в щадящем режиме. Их главная задача – найти людей, которые смогут выдержать нагрузки нашего центра. Ищут таланты на соревнованиях. Они проводятся каждую неделю, а то и два раза в неделю.

За эти 15 лет вы никого из потенциальных олимпийских чемпионов не упустили?

Что значит «упустили»? К нам приходили иногда девчонки, по степени одаренности намного превосходящие Ольгу Каниськину. Только она стала олимпийской чемпионкой и двукратной чемпионкой мира, а имена девчонок известны в лучшем случае специ­­­­а­листам. Из двадцати человек, начинавших вместе с Каниськиной, пятнадцать превосходили ее по физическим данным, но никто не работал так, как Ольга, и ни у кого нет такой психологической устойчивости, как у нашей олимпийской чемпионки. На соревнованиях это человек, в котором можно быть уверенным на сто процентов.

Хватает ли резервов одной Мордовии для Центра олимпийской подготовки Виктора Чегина?

С конца 1990-х в нашем центре тренируются ребята и из других регионов. Выигравшая юниорский чемпионат мира Ирина Петрова приехала в Саранск из Санкт-Петербурга. Из Ижевска, Пензы и Екатеринбурга ребята есть. Даже из Чувашии, где раньше была собственная сильная школа, появляются ученики. При этом в Чебоксарах всегда идут навстречу и не удерживают талантливых ходоков у себя. Думаю, не жалеют об этом: Вера Соколова стала призером первенства Европы.

Для подготовки олимпийского чемпиона нужны усилия не только тренеров, но и многих других специалистов.

Очень актуальна на сегодняшний день проблема спортивных врачей. Мне повезло, что на момент создания центра рядом был такой великолепный специалист, как Сергей Пухов. Ныне он возглавляет медицинский штаб «Зенита». Несколько лет он работал с моими спортсменами, и у него я научился всем премудростям спортивной медицины. Сейчас у меня просто нет спортивного врача. Специалиста такого уровня, как Пухов, больше не встречал, а худшего приглашать не хочется. Вообще проблема спортивных врачей сейчас есть практически во всех сборных России. Тренер и врач должны работать в одной связке. Они как мама и папа для спортсменов.

Штатное расписание Центра олимпийской подготовки вы считаете оптимальным?

Костяк команды нашего центра работает с первых дней. Старался на каждую позицию брать настоящих профессионалов. Шеф-повара переманил из лучшего ресторана столицы Мордовии: в лихие 1990-е она могла удовлетворить изысканные вкусы самых крутых ребят Саранска. Поездив в советские времена по сборам, с самого начала старался сделать так, чтобы ребята нормально питались. Многих поваров пришлось переучивать, зато сегодня у нас кормят настоящей домашней едой. При этом готовых профессионалов у нас в Мордовии было не найти. Где их взять, когда трудились они в основном в заводских столовых? Приходилось учить. Шикарную русскую баню (лучшую в Саранске, это я вам гарантирую) делал сам, но за ее содержание отвечает специальный человек. Для ходоков восстановление с помощью бани – очень важный момент.

Крутые ребята попариться не заезжают?

В Саранске уже нет крутых ребят. Закончились они у нас вместе с лихими 1990-ми.

Несколько лет назад Федерация легкой атлетики Китая сделала вам предложение, от которого невозможно отказаться: фантастическое жалованье, превосходный контингент для работы и полная свобода. Тем не менее вы отказались. Почему?

Мое глубокое убеждение: человек должен работать там, где родился. В Мордовии созданы все условия. Мне приходилось бывать во многих регионах, но нигде не встречал такого отношения к спортсменам. Да и для меня лично в республике было сделано очень многое. Как после этого все оставить и куда-то уехать только потому, что там предложили более высокую зарплату? Нет ни одного праздника, на который бы не пригласили наших ребят. Они узнаваемы, их любят и ценят. Ходоки стали визитной карточкой республики. Родившийся на мордовской земле Шамиль Тарпищев рассказывал, что при встрече президент МОК Жак Рогге спросил его, откуда родом президент ФТР. Когда узнал, что из Мордовии, то сразу же выказал поразительную осведомленность: «Это там, где быстро ходят?»

Ощущаете ли вы поддержку со стороны федерального спортивного руководства и нужна ли она вам?

У нас сложились очень хорошие отношения с Министерством спорта. Виталий Мутко – частый гость в нашем центре. Он, можно сказать, курирует меня лично. Постоянно звонит, интересуется, как дела. До определенного момента хватало поддержки со стороны руководства республики. Ее глава поверил в меня, молодого, в общем-то, тренера, и дал возможность творить. Спустя некоторое время моя работа дала отдачу в виде олимпийских медалей. Сейчас мы вышли на качественно иной уровень, и поддержка со стороны Минспорта России просто необходима. Без нее мы бы не осилили строительство четвертой очереди нашего центра. Мне импонирует позиция Мутко, который подчеркивает: Центр олимпийской подготовки Виктора Чегина должен быть лучшим в мире не только по результатам его воспитанников, но и по инфраструктуре. Ощущаем мы постоянную поддержку и со стороны президента Всероссийской федерации легкой атлетики Валентина Балахничева.

Со всеми у вас прекрасные отношения. Неужели никогда и ни с кем не конфликтовали?

Конфликтов хватало, но это рабочие моменты. Когда только начинал тренировать на уровне сборной, многих моих учеников «душили», и приходилось рвать глотку на заседаниях тренерских советов. Лишь спустя какое-то время понял, что именно за счет того, что «душили», мы работали на порядок больше и лучше соперников. Старались доказать всем и всё. Считаю конкуренцию необходимым условием для прогресса. Бояться всегда надо не чемпиона, а тех, кто финишировал вторым и третьим. Сегодня сборная по спортивной ходьбе процентов на 90, а иногда и на 100 состоит из моих учеников. Только расслабляться ни в коем случае нельзя. Появляются молодые тренеры, которые стараются работать по-своему. Не исключаю, что у них может получиться лучше, чем у меня.

Нет ли у вас опасений, что со сменой главы республики – ну, допустим, на повышение пойдет – изменится отношение к спортсменам вообще и к Центру олимпийской подготовки Виктора Чегина в частности?

Убежден, что в этом случае на место Николая Меркушкина придет кто-то из его команды. Она ведь тоже создавалась на протяжении многих лет. Как и наша школа.