Человек Прохорова

Когда вы переходили из «Урал-Грейта» в ЦСКА, менялся только клуб, а вид спорта оставался тем же, теперь вместо баскетбола – биатлон, вместо клуба – общественная организация. Можно ли сказать, что новая должность обусловлена не столько карьерной логикой, сколько знакомством с Михаилом Прохоровым?

Говорить об абсолютной новизне нельзя: я в течение трех лет возглавлял «большой» ЦСКА – один из самых популярных клубов не только в России, но и в мире, где культивируется 39 видов спорта. Правда, сейчас ЦСКА претерпевает значительные изменения, и пока не понятно, какой характер они носят – позитивный или негативный. Если же говорить конкретно о биатлоне, то это, прежде всего, новый вызов. Принять его предложил человек, с которым я работал в баскетбольном ЦСКА. На мой взгляд, отличительной чертой всего, что делает Михаил Прохоров, являются системность и бизнес-подход. Поэтому наш баскетбольный проект за три-пять лет достиг максимального результата. В биатлоне же коммерческую составляющую нужно поднимать практически с нуля. Необходимо понять, какая аудитория интересуется биатлоном в России, как его правильно подать, чтобы этим видом заинтересовались не только европейские компании, исторически инвестирующие деньги в биатлон и, как следствие, в нашу национальную команду, но и другие структуры, ранее в эту сторону не смотревшие.

В последнее время в сборной России появляются психологи и другие специалисты. В то же время вы отмечали, что процесс принятия решений в СБР слишком затруднен. Насколько эффективной вы считаете его нынешнюю структуру?

Очень важно не сломать то, что есть, и в то же время добавить недостающие для достижения результата звенья. Психологи, сотрудничающие с командой, – это внештатники. Они работают по договору и лишь с теми, кто действительно нуждается в их услугах. Я вижу, что у спортсменов и тренеров есть желание общаться с психологами, чтобы нужным образом настроить себя. А это значит, что сборная подобрана очень правильно. Собравшиеся в команде члены коллектива должны друг друга беречь, нельзя распыляться. Поэтому мы «закрываем» сборную от излишних в данный момент специалистов. Мы выбираем лучших в стране в той или иной области и не нуждаемся, условно говоря, еще в пятнадцати специалистах, которые тоже могут что-то посоветовать. Есть такой мультфильм: петушок решил подогнать брюки по размеру, оббежал десять знакомых с просьбой помочь ему в этом. Все отказались, тогда петушок сделал работу сам и лег спать. А в это время все, к кому он обращался, подумали: я был не прав, отказав петушку, и пока тот спал, подходили и укорачивали ему брюки. В итоге петушок остался без штанов. Нельзя допустить, чтобы сборная России оказалась в роли этого петушка.

Я точно знаю, что патроны, из которых стреляют немцы и норвежцы, отличаются от тех, которые мы покупаем у них на заводах. Можно сказать, что соперники пользуются тюнингованными, мы же приобретаем у них обычные. Поэтому и было принято решение обратиться к отечественным специалистам для создания оптимальных условий подготовки олимпийской сборной.

Если говорить о структуре работы СБР с молодежными и юниорскими командами, отправке их на соревнования, то там используются бюджетные деньги, требующие очень серьезного контроля. Если бы СБР был коммерческой структурой, мы бы упростили процесс согласования, оформления документов. Ведь для того чтобы осуществлять всю эту бумажную работу, содержатся целые отделы. Но могу отметить, что для подготовки сборной России по биатлону к Олимпийским играм Министерство спорта, туризма и молодежной политики делает все возможное. Бюрократический механизм един для всех, и мы его принимаем, не имея возможности менять. Хотя я и считаю, что можно создать более эффективный.

Что касается спонсорских ресурсов, доходов от коммерческой деятельности, то в данной области процесс управления проще. Михаил Прохоров согласился со всеми разработанными нами сметами на подготовку к Олимпиаде, а также объемами финансирования молодежных команд. Обращаю внимание: на молодежь будут тратиться не только бюджетные деньги.

Что до минусов, то я с удивлением узнал: в предварительный состав сборной на чемпионат мира по летнему биатлону были включены 25 спортсменов и ни одного массажиста. Как такое могло случиться? А ведь из подобных деталей и складывается результат. Поэтому мы большое внимание уделяем тому, в каких условиях работают биатлонисты, особенно молодые, на сборах и соревнованиях.

Президент Федерации тенниса России Шамиль Тарпищев утверждает, что российское спортивное законодательство не создает возможностей для плодотворной работы. Какие изменения вы предложили бы в него внести?

Частично я уже ответил на этот вопрос. СБР получает от государства достаточно ресурсов, но механизм, использующийся для их поступления, форма составления отчетности не выдерживают критики.

Могу отметить также, что в новом Законе о спорте даже не прописан статус профессионального спортсмена. Не продумана тема спорта как бизнеса, как можно зарабатывать на этом. Могу провести параллель между биатлоном и теннисом. Если бы у нас был столь же коммерческий вид спорта, а этапы Кубка мира напоминали турниры ATP, спортсмены наверняка бы готовились индивидуально, имели собственных психоаналитиков. Сейчас же биатлонисты тренируются вместе в сборной и в то же время являются соперниками на дистанции. На каждом теннисном турнире есть система отбора в виде рейтинга, в биатлоне же эту функцию выполняет государство и критерий один – результат. Задача руководства СБР – создать условия для индивидуального прогресса каждого спортсмена, учесть его особенности. Ведь готовятся в коллективе, а выходят на старт – и каждый выступает за себя.

Вы наверняка изучали принятые в зарубежных странах принципы работы национальных федераций биатлона. Деятельность какой из них можете назвать эталонной?

Мы знаем только то, что нам позволяют знать. Коммерчески биатлон развивается в Германии, Норвегии и отчасти в Швеции и Франции. Лучше всего дело обстоит в Германии, где наш вид спорта поддерживает большое число крупных компаний и велик масштаб инвестиций. В этой стране лучшее оружие, смазки. Немцы более-менее охотно идут на контакт, а вот еще один мировой лидер – Норвегия – более закрыт.

Некоторые ветераны российского биатлона отмечают, что в сборной России не лучший микроклимат в плане общения спортсменов между собой. Замечали ли вы подобное?

За короткий срок нельзя понять, насколько сложны отношения между людьми. В любом коллективе складываются группы: молодые, именитые, одиночки… И это нормально. Никогда в сборной все без исключения спортсмены не будут полностью довольны работой тренеров. Для того чтобы атмосфера в коллективе была здоровой, нужно иногда использовать кнут, а иногда – пряник, но важно понимать: в этой команде необходимо воспитать личность, готовую всех обыграть в олимпийском Ванкувере. И такими личностями должны стать все, кто войдет в сборную.

В чем основная необходимость формирования штаба олимпийской подготовки «Ванкувер-2010»?

В коммуникации между спортсменами и руководством, контролировании ситуации до последней мелочи. Мы пока еще не приучили тренеров и менеджеров команд к быстрому реагированию на ситуацию с тем, чтобы принять правильное решение. К примеру, спортсмен заболел. Нам нужно быть уверенными, что он под контролем и не принимает самостоятельно какие-то препараты. На все должны быть четкие правили и инструкции, а тем, кто не будет их выполнять, не место в сборной России. Мы как раз сейчас занимаемся формулированием этих правил и на сборе команды в Рамзау, который состоится во второй декаде октября, доведем их до всех. Штабу «Ванкувер-2010» необходимо учитывать все детали. Доктор, тренер по функциональной подготовке, тренер комплексной научной группы должны объяснить спортсменам, почему им необходимо отправиться в Ванкувер за десять дней до соревнований и чем конкретно биатлонисты там будут заниматься. В штаб олимпийской подготовки впервые включены и спортсмены – капитаны мужской и женской команд.

Есть ли у вас конкретные медальные планы на Олимпиаду?

Не зная, в какой форме соперники и что произойдет с российской командой в оставшиеся месяцы, считаю их составление утопией. Многое будет зависеть от того, чем закончатся слушания по делу Екатерины Юрьевой и Альбины Ахатовой в Спортивном арбитражном суде. Если им даже и разрешат выступать, то не понятно, в какой форме они окажутся, ведь с командой сейчас не тренируются. Предварительные прикидки можно будет делать, лишь проанализировав результаты российских спортсменов и их зарубежных соперников на трех предшествующих Олимпиаде этапах Кубка мира. Я не понимаю, как осуществляют прогнозы на Игры-2014 в Сочи – за четыре с лишним года со спортсменами может произойти все что угодно. Но завоевать максимальное количество медалей на домашней Олимпиаде – наша святая обязанность. Надеюсь, за это время в федерациях существенно изменится система подготовки, станет более современной. Ведь даже концепция комплексного плана развития биатлона взята из «древних времен», корректировки минимальные. А между тем все меняется: технологии, фармакология. Нужно заимствовать некоторые элементы подготовки из других видов спорта: биатлон в техническом плане очень сложен.

Как вы оцениваете степень влиятельности СБР в Международном союзе биатлонистов (IBU)? Насколько соответствует истине популярная теория «антироссийского заговора»?

В мировых федерациях по различным видам спорта позиции России значительно различаются. В каких-то международных федерациях идет спортивное соперничество, где-то – личностное. У СБР славные традиции, история, но произошедшие в последние годы события отвлекли нас от реальной работы в IBU. Сейчас нужно просто пережить ситуацию, не допускать новых проблем и конфликтов, наладить системную работу и проводить иную международную политику. В сентябре 2010-го в Санкт-Петербурге пройдет конгресс IBU, который и покажет, как к нам относятся другие страны.