Человек, который не сдался

В 29-летнем возрасте он заболел раком крови, но не только выздоровел, но и стал ультрамарафонцем. Артем Алискеров установил несколько мировых рекордов. В частности, за 71 день пробежал 71 марафон в 72 городах, а в рамках другого проекта за десять дней пробежал 633 км, то есть дважды в сутки преодолевал марафонскую дистанцию. О своей истории болезни, преодолениях и победах Артем рассказал в интервью журналу «Большой спорт».

Досье \ Артем Алискеров

• Родился 4 февраля 1989 года в Кривом Роге
• Получил два высших образования: в области спорта и экономики
• Излечился от рака крови
• Амбассадор Федерального регистра донорства костного мозга
• Установил несколько мировых рекордов в беге на сверхдлинные дистанции

Вы рассказывали, что до болезни футбол занимал много места в вашей жизни. На каком уровне вы выступали? Где работали?

Я занимался в школе тверской «Волги», пришлось завершить карьеру по состоянию здоровья: обнаружились проблемы с сердцем. Играл на любительском уровне, получил высшее образование в области спорта. Моя деятельность была связана с организацией спортивно-¬массовых мероприятий: проводил в своем регионе такие соревнования, как «Локобол», KFC BATTLE… Работал в фонде, который занимался помощью детям с ДЦП и аутизмом.

Можно ли задним числом сказать, что пропустили какие-то симптомы болезни?

В конце 2018 года я пробежал марафон в Подмосковье, перед ним сдал все анализы, результаты были хорошими. Поставил задачу на следующий год – пройти полную дистанцию Ironman. Слабой стороной у меня было плавание, поэтому начал ходить в бассейн. Замечал, что на одной тренировке руки не гребут, а на второй – ноги. Так продолжалось в течение нескольких недель, и через некоторое время я уже к 13 часам чувствовал себя полностью уставшим. Утром 1 января проснулся от того, что носом шла кровь. Обратился к медикам – так начался новый этап в моей жизни. Лечение, которое длилось более трех лет. После него решил не возвращаться в командный вид спорта, а заняться одиночным – бегом.

О чем думали, узнав диагноз?

Стадии «отрицание, гнев, принятие» меня миновали. Больше думал о том, как рассказать матери. Не искал в интернете информацию, какие страдания меня ждут. Нашел блог Алексея Лихарева, который пережил лейкемию и стал ультрамарафонцем, – меня вдохновлял его опыт.

Государство полностью покрывает лечение или приходилось вкладывать собственные средства?

Я лечился в НМИЦ гематологии Минздрава России по государственной квоте. Некоторые дорогостоящие препараты мы приобретали сами, но это личный выбор: побочные эффекты от определенных зарубежных лекарств менее заметны, чем от российских. При этом многие выздоровели, принимая исключительно отечественные препараты. Акцент хочу сделать на качественной работе медиков.

Нередко люди, пережившие тяжелое заболевание, говорят, что оно изменило их жизненные приоритеты. Произошло ли с вами подобное перерождение?

Уровень осознанности действительно изменился: на некоторые вещи стал смотреть проще. Раньше у меня вызывали сильные эмоции события, которые сейчас считаю рядовыми. Больше внимания уделяю здоровью, правильному питанию, исключил употребление алкоголя, стараюсь высыпаться.

Как появилась идея рассказать о своем опыте борьбы с болезнью?

Во время болезни я вел блоги в соцсетях, рассказывал о своем состоянии. Акцент делал на позитиве, о побочных эффектах не распространялся. Так что все шло естественным путем – так и продолжается.

Наша общая задача на год — привлечь миллион доноров. Не получится — перенесем ее на следующий год, но точно знаю, что придем к этому показателю

Вы считаете, что пример другого человека – это хорошая мотивация?

Практика показывает, что да. Алексей Лихарев вдохновил меня бороться за жизнь, кому-то поможет мой собственный опыт. Мне пишут со всей России: некоторые рассказывают о своем опыте болезни, другие заинтересованы в первую очередь спортивными результатами.

По какому принципу выбираете спортивные проекты, в которых участвуете? Делаете то, что интересно лично вам, или в первую очередь прогнозируете потенциальный охват, отдачу?

Делаем, что нравится, но важно, чтобы это заметили. Проект, в рамках которого установил мировой рекорд – дистанцию 50 км по чистому льду Байкала преодолел за 04:30:2.3, – реализовали для того, чтобы посмотреть, какая будет реакция. Заинтересовались, освещали. Мы поняли, что нужно продолжать. Был написан проект «Давай, вступай», в рамках которого за 71 день я пробежал 71 марафон в 72 городах. Столько городов, потому что одним днем выбежал из Назрани, а финишировал в Магасе. Лимит был олимпийским – шесть часов, но большинство марафонов я преодолел менее чем за пять часов. Начали в Улан-Удэ, закончили в Архангельске. По ходу проекта в регистр доноров костного мозга вступили более 30 тыс. человек. Так что идея спортивных проектов как способ привлечения внимания работает.

Как обстоит дело с поиском финансирования для столь масштабных начинаний?

Когда имеешь определенный вес в медиапространстве, партнера найти проще. Более того, крупные компании интересуются в первую очередь не твоими подписчиками, а смыслами. В апреле мы планируем начать проект «Огонь жизни»: понесем эстафету донорства костного мозга по подобию эстафеты олимпийского огня. Мероприятие пройдет в 97 городах России с 1 апреля по 4 ноября. В каждом городе будет по десять факелоносцев, акцент делаем на местных героях. Также планируем читать лекции на тему донорства, мотивации. Мероприятие поддерживают ФМБА России, Федеральный регистр донорства костного мозга, местные власти, коммерческие структуры.

В спортивном плане самым сложным вашим рекордом кажется установленный в рамках проекта «На грани возможного», когда за десять дней в Москве вы пробежали 633 км. Это так?

Согласен. Он получился особенно непростым не только потому, что каждый день я преодолевал по два марафона. На шестой день я сломал малую берцовую кость и в течение следующих четырех дней бежал на обезболивающих. Старт был 1 июля, и именно в этот день в Москве началась аномальная жара.

Возникали ли у вас по ходу реализации проекта мысли «похоже, я перебрал со сложностью, надо заканчивать»?

Ни один проект не прошел без внутреннего сожаления. На лекциях часто говорю: самый главный соперник – твой мозг. Его сопротивление надо преодолеть.

О чем вы думаете во время марафона?

После третьего километра полностью ухожу в медитацию. Иногда со мной бегут люди и что-то рассказывают. После финиша могу сказать, кто именно со мной бежал, но не помню, о чем они мне говорили.

По какой методике готовитесь? Кто вам пишет тренировочные планы?

Программу дал тренер по триатлону Олег Шеховцов. Когда мы только начинали сотрудничество, он сказал: «Не знаю, как подготовить тебя к таким задачам, но сделаю это». В основном готовился в зале через функциональные тренировки, по субботам по своим делам летал по стране, бегал в разных городах по 50 км.

Алексей Лихарев вдохновил меня бороться за жизнь, кому-то поможет мой собственный опыт. Мне пишут со всей России: некоторые рассказывают о своем опыте болезни, другие заинтересованы в первую очередь спортивными результатами

Вы поднимались на Эльбрус, в планах Килиманджаро. Вы специально готовитесь к восхождению, акклиматизируетесь?

Конечно. На Эльбрусе был дважды, летом пойдем в третий раз в рамках проекта «Огонь жизни» с эстафетным факелом. В первый раз я для акклиматизации поднимался на ратраке с базы «Гарабаши» до высоты 5100 метров, затем взошли на вершину. Второе восхождение совершили прямо с поляны Азау. На Килиманджаро дважды собирались, но что-то не получалось в плане логистики. Сейчас приоритет проекту «Огонь жизни», Килиманджаро отложим на конец года или следующий.

Какого рода спортивная активность доставляет вам наибольшее удовольствие?

Пробежка. Это уже образ жизни, своего рода наркотик. Раньше мне очень нравился футбол. Порой ловлю себя на мысли, что хочется заняться им, но желание быстро проходит.

Катализатором заболеваний может послужить физический и психологический стресс. После пережитого вы не опасаетесь браться за проекты на грани своих возможностей?

Считаю, что онкологические заболевания во многом идут из головы: обиды, ненависть, недосказанность… Не надо хранить проблемы в себе. Благо есть психологи, психотерапевты. Меньше стресса и переживаний. Тяжело советовать людям, которые начинают борьбу с болезнью. Я могу только делиться своим опытом, точной формулы излечения нет. Главное – желание жить. Со мной в больнице лежал Саид – он ушел в ремиссию. Но головой не «вывозил», говорил, что больно, все надоело. Еще был дедушка в возрасте за 70 лет: он утверждал, что не переживает, детей и внуков воспитал, можно и заканчивать. Но, как он подчеркивал, «не от этой фигни». И выкарабкался. Дедушка жив до сих пор, а Саида уже четыре года как нет.

Сложно сказать, как именно это работает. Но факт, что для излечения надо мыслить позитивно.

Вы являетесь лицом Федерального регистра доноров костного мозга. Само выражение «сдавать костный мозг» звучит жутковато…

Это совершенно не опасно. Максимум, что может произойти, – головокружение. Мы насмотрелись фильмов, в которых демонстрируется нечто страшное: огромная игла, страдания. Все не так. На начальной стадии берется кровь из вены или эпителий со щеки. Если вдруг вы кому-то подошли в качестве донора – а вероятность этого минимальна, 1:10 000, – вам позвонят. Это может произойти и через несколько лет. Проходите полный чекап организма, проверку на хронические заболевания. Если нет противопоказаний, становитесь донором. Процедура простая: из вены берут кровь, специальный аппарат отбирает 5% стволовых клеток, в другую руку кровь возвращается. Длится процедура четыре часа. В течение пяти-семи дней объем стволовых клеток в организме восстанавливается. На физических возможностях организма процедура негативно не сказывается. Плюсы такие: у донора обновится кровь, он пройдет чекап, и, главное, будет спасена человеческая жизнь.

Получается, донор не сдает материал заранее – только под конкретного больного?

Именно так. Пациента готовят к донации несколько месяцев, очищают его кровь от «плохих» клеток. Затем запускают донорские клетки. Если у донора и реципиента разные группа крови и резус-фактор, у больного они изменятся.

Как думаете, на сколько тысяч человек вы пополнили регистр доноров костного мозга своими проектами?

Не возьмусь назвать конкретную цифру. Выражу надежду, что таких людей станет больше. Даже если человек по каким-то причинам не может стать донором, но готов говорить об этом, он причастен к тому, что регистр растет. Наша общая задача на год – привлечь миллион доноров. Не получится – перенесем ее на следующий год, но точно знаю, что придем к этому показателю. Сейчас у нас 443 тыс. После определенной цифры количество доноров начинает быстро увеличиваться, потому что работает сарафанное радио.