Доигровщик

Почему вы решили заняться именно волейболом?

Моя судьба была предрешена: отец – тренер по волейболу. Спортом я занялся с самого детства: играл в баскетбол, плавал, выступал на соревнованиях по шахматам. В волейболе же многое получалось лучше, чем в других дисциплинах, поэтому на каком-то этапе решил сосредоточиться именно на нем. Тем более что отец здорово мне помогал.

Вы выросли в Комсомольске-на-Амуре, который нельзя отнести к числу волейбольных центров России. Насколько высок там уровень детско-юношеских спортивных школ? Не пришлось ли уже в зрелом возрасте постигать некие азы вашего вида спорта?

Не могу сказать, что уступал в технике волейболистам ярославского «Нефтяника», своего первого профессионального клуба. Скорее, я был более слаб в физической подготовке, но быстро прибавил в этом компоненте – уже через два года после приезда в Ярославль выступал в суперлиге чемпионата России.

В том же Ярославле на волейбол ходит гораздо больше болельщиков, чем в Москве. Какие эмоции вы испытываете, выступая в полупустом зале?

В небольших городах гораздо проще добраться до мест проведения матчей: нет пробок да и выбор развлечений намного меньше. В Москве же в этом плане очень большая конкуренция. Даже если человеку интересно увидеть матч, он скорее сделает это дома, по телевизору, а не по­едет через весь город, проведя больше часа в пробках. Выступать, конечно, приятно при переполненных трибунах. В плане посещаемости и реакции болельщиков мне особенно запомнились Польша, Япония и пекинская Олимпиада. Когда весь зал встает в конце партии, болельщики переживают, аплодируют, кричат – ты стараешься играть совсем по-другому.

Вы довольны тем, как развивается сегодня в России волейбол?

В целом мне нравится, как популяризируется мой вид спорта – мы постоянно общаемся с представителями СМИ, проводятся пресс-конференции, которые транслируются для болельщиков на клубном сайте. Если же говорить, например, о создании профессиональной волейбольной лиги, то это возможно только в отдаленной перспективе. Например, создание КХЛ дало стимул всему российскому хоккею. В волейболе, по сравнению с теми же футболом и баскетболом, игроки стоят копейки. Нужно изменить ситуацию, чтобы у тех же детских тренеров был материальный стимул готовить игроков высокого уровня.

Каких нововведений вы ожидаете от профессиональной волейбольной лиги?

В первую очередь должна измениться сама модель, по которой строятся финансовые взаимоотношения в российском волейболе. Например, сегодня совсем не отработана система перехода игроков, прежде всего молодых. Когда я перебрался в «Динамо», ярославский клуб получил за меня чисто символическую сумму, не соответствующую затратам на подготовку спортсмена.

Как выступающие в «Динамо» легионеры оценивают организацию российского первенства?

Бразилец Данте, с которым я разговаривал на эту тему, доволен в клубе всем: от тренировочного процесса до бытовых условий. Уверяет, что уровень в России очень высокий. Другое дело – большие расстояния между городами, в которых базируются клубы. В той же Италии на матчи ездят на автобусе, лишь на одну выездную встречу летят самолетом, в России же приходится совершать перелеты по три-четыре часа. Еще одна проблема – разница температур: перебираться из плюс 10 в минус 30 – не слишком полезно для здоровья.

«Динамо» летает чартером или рейсовым самолетом?

Сейчас – рейсовым, собственный самолет клуба находится на ремонте.

Легендарные российские учебно-тренировочные сборы иностранцев не шокируют?

Раньше мы регулярно «садились» на сборы, однако с приходом Дани­эле Баньоли эту практику отменили. Все основано на взаимном доверии, чему волейболисты очень рады.

На каком языке вы общаетесь с Баньоли?

На русско-английско-итальянском. Но по большей части через переводчика. Основные волейбольные термины мы уже понимаем по-итальянски.

А характер тренировок с приходом итальянца изменился?

Не могу сказать, что с приходом Бань­оли тренировки стали сложнее, они увеличились количественно. В целом же сравнивать российских и зарубежных тренеров я не люблю – менталитет у них разный. Баньоли делает упор на технику, может часами отрабатывать один удар, устраивает собрания, на которых проводятся тактические занятия. Владимир Алекно, в свою очередь, первостепенное внимание уделяет именно интенсивности занятий.

Вы легко перестраиваетесь с одного стиля на другой?

Я стараюсь находить общий язык с любым наставником. Возможно, уважительное отношение к тренерской работе мне передалось от отца. Но игра и тренировка – разные процессы. На матчах у меня совершенно иной настрой, появляется спортивная злость.

В свои 25 вы уже капитан «Динамо». Это формальная должность?

Сами волейболисты к своему капитану относятся достаточно спокойно. Однако я начинаю ощущать некую ответственность: нужно быть коммуникабельным, пытаться сплотить команду, давать интервью, участвовать в пресс-конференциях.

Ваш фирменный знак – подача. Вы ее специально отрабатываете?

Все элементы тренирую одинаково. Возможно, наибольшее внимание уделяю приему – для доигровщика это умение первостепенно. Есть люди, которые и посильнее меня подают, но здесь дело скорее в стабильности. Знаю, что в матче с казанским «Зенитом» я сделал двенадцать подач подряд. Буду стремиться к 15.

Волейболисты «Динамо» уже рассуждают о том, кто сменит уходящего в сборную Баньоли?

Подобное развитие событий предполагалось еще в начале сезона – не случайно, что, кроме Баньоли, никто не подал заявки на конкурс за право возглавить сборную, так что ситуация в клубе стабильна. Лично для меня не принципиально, кто тренирует команду – россиянин или иностранец. Когда в «Динамо» пришел Баньоли, он стал акцентировать внимание на, казалось бы, мелочах (прежде всего в плане тактики), которым в России традиционно не уделяется внимания. А потом неожиданно выяснилось, что это действительно имеет большое значение. С другой стороны, человек, воспитывавшийся в оте­чественных традициях, лучше понимает «тонкую русскую натуру». У сборной России есть свой стиль, поставленная игра, и если начать все это перестраивать, волейбол может сильно пострадать. Поэтому я надеюсь, что серьезных изменений не будет.

А в плане состава?

Ожидаю кардинального омоложения. Знаю, что многие возрастные волейболисты на сборы не приглашены. В целом год для обновленной сборной будет очень интересным.

Согласны ли вы с утверждением, что в России хороший подбор игроков на всех позициях, кроме связующего?

Конечно, связующих высокого класса у нас не хватает. Но ведь многое зависит от взаимодействия остальных волейболистов с игроком этого амплуа.

Ожидаете ли вы изменения соотношения ­­ сил в мировом волейболе?

Закончилось олимпийское четырехлетие. Так что думаю, во многих командах произойдут существенные изменения в составе. Прежде всего в сборных Италии, Бразилии, США. Не уверен, что бразильцы станут слабее – их моло­дежные команды доминируют на международной арене последние пять-шесть лет, так что есть кому сменить Жибу и Данте. Тренеры там хорошие, связующие молодые. Американцам сложнее – у них нет профессиональной лиги, сильнейшие волейболисты играют в Европе. Сборные Сербии и Германии молоды – они не ослабнут. В команде Польши, которой мы уступаем в последние годы, тоже некому уходить. Разве что возрастные связующие, но они способны и до пятидесяти выступать.

А вы бы могли представить себя в каком-то другом амплуа?

Всю жизнь играл доигровщиком, только пару раз поставили диагональным на тренировке. В роли либеро или пасу­ющего я бы некомфортно себя чувствовал, не имея возможности действовать в нападении. В матче с «Ярославичем» мне пришлось играть либеро, так я несколько раз, отталкивая доигровщика, разбегался для удара – перестроиться с ходу сложно.

Пляжный волейбол вас привлекает?

На серьезном уровне я никогда не играл, но теоретически летом можно было бы и попробовать. Мой друг Игорь Колодинский очень тяжело переживал переход с песка на паркет – мышцы работают по-другому, разная техника. Для того чтобы в бич-волее показать серьезный результат, нужно год-полтора кропотливо поработать.

Уже думали, чем займетесь после окончания карьеры?

Загадывать – дело неблагодарное. Пока волейбол приносит удовольствие, буду играть, как только станет рутиной, средством зарабатывания денег – пора уходить. Даже зрители чувствуют настрой спортсмена. Болельщики вообще хорошо понимают игру и знают, что происходит в команде.

Хотели бы вы поиграть в зарубежном чемпионате?

Это было бы интересно, все же стиль игры заметно отличается: в России – силовой, там – акцент на технику. Думаю, что смог бы почерпнуть для себя немало полезного, ограничиваться только российской «пробивной» мане­рой я бы не хотел. В Европу поеду запросто, а вот с Японией, конечно, сложнее – это же совсем другая планета.

Вы ожидаете, что в связи с финансовым кризисом российский клубный волейбол претерпит значительные изменения?

Думаю, многие клубы, испытывающие финансовые затруднения, по-другому отнесутся к комплектованию. Суммы конт­рактов наверняка снизятся. Не исключен и вариант, при котором увеличится разрыв между сильнейшими и остальными клубами. На игроках «Динамо» финансовый кризис пока не отразился.

Вы сами хотели бы стать тренером?

Еще не задумываюсь над этим, но детский тренер – профессия неблагодарная. Другое дело – работать с профессиональными клубами. Тренером я пока себя не вижу. Многочисленные перелеты – это очень тяжело.

Некоторые спортсмены вкладывают свои личные средства в бизнес – открывают кафе и автосалоны. Вы об этом пока не думали?

Нет, я занят только волейболом. Еще делаю ремонт в квартире – покупаю стройматериалы, слежу за рабочими, на это уходит почти все свободное время. Когда появляется возможность, читаю, сижу за компьютером, играю в бильярд, общаюсь с любимой девушкой. Она раньше занималась художественной гимнастикой в «Динамо», живем вместе уже пять лет.

У вас есть глобальные жизненные планы?

Поскольку я профессиональный спорт­смен, ближайшие планы связаны именно со спортом, достижением в нем все более высоких результатов. Хочется поддержать традиции российского волейбола, выиграть чемпионат Европы. О целях в личной жизни я бы публично говорить не хотел.