От хобби к бизнесу

Лидером российского рынка соревнований по триатлону является IRONSTAR. Этот проект появился по инициативе бизнесмена Олега Самохвалова и его партнеров, которые на стартовом этапе развивали его на свои собственные средства. О своем увлечении спортом в целом и циклическими видами в частности, превращении этого хобби в бизнес и писательском опыте Олег Самохвалов рассказал в интервью «Большому спорту».

© Лысцева Марина / ТАСС

Досье \ Олег Самохвалов

• Родился 11 октября 1969 года
• Ультрамарафонец, триатлет
• Совладелец страхового брокера «Эльбрус» (бывший «Малакут»), IRONSTAR и ряда других компаний в области страхования и спорта
• Автор книг «Раскинув руки и закрыв глаза» и «Ворота в ад. Семь и четыре»

Вы на высоком уровне занимались акробатическим рок-н-роллом…

Была такая история. В 1989 году я начал танцевать, серьезно увлекся. В 1991-м на первом и последнем чемпионате СССР стал серебряным призером. Затем участвовал в создании Федерации акробатического рок-н-ролла.

Для такого вида спорта нужна хорошая общефизическая подготовка, гибкость…

Спортивного бэкграунда у меня не было. Тогда эта дисциплина только зарождалась, и уровень был довольно невысоким, не таким, как сейчас. При достаточном упорстве можно было быстро добиться успеха.

Федерацию создали, потому что не устраивал уровень организации?

Скорее общая ситуация: бардак, склоки. Одна федерация уже была, мы организовали альтернативную. Конкурировали, ссорились, затем объединились. Длинная история, продолжавшаяся в течение 15 лет. Мы даже привозили в Россию этап Кубка мира по акробатическому рок-н-роллу, на протяжении многих лет проводили чемпионат России, моя компания «Малакут» была основным спонсором.

Вы все эти годы тренировались как спортсмен?

В моей карьере был семилетний перерыв, затем пытался вернуться к стартам. Больших успехов не добился, остановился на внутрироссийском уровне. Мои друзья становились чемпионами мира, выигрывали этапы Кубка мира. Мне всегда нравилось двигаться, заниматься физической активностью. Когда история с рок-н-роллом стала заканчиваться, начал ходить на фитнес. Познакомился с ребятами, занимавшимися циклическими видами. Сначала поехал в путешествие на велосипедах по Кубе, затем – в Таиланд, Испанию… Втянулся в велоспорт, затем начал бегать, а в 2007 году попробовал триатлон. World Class проводил внутренние соревнования по разным видам спорта, в их числе появился и триатлон. Мало кто понимал, что это такое. Ко мне подошел тренер по плаванию, сказал: «Нужно отстоять честь клуба, проплыть 400 метров». Ответил, что боюсь утонуть. Тренер убедил, сказал, что есть целых два дня на подготовку. Я выступил – так в моей жизни появился триатлон. В 2011 году впервые съездили на международные соревнования в Абу-¬Даби. Это был шок! В России все проводилось на деревенском уровне, так что организация соревнований в ОАЭ поразила. Мы с Ринатом Мустафиным несколько раз съездили туда на соревнования и задали себе вопрос: «Почему подобного нет в России?» С него в 2013 году и начался IRONSTAR.

На велоэтапе

Вы сразу рассматривали этот проект как бизнес, планировали на нем зарабатывать?

Первая мысль была такой: это хорошее дело, на которое можно потратить деньги. Я даже внутренне определил для себя бюджет, который готов выделить. Но когда дошло до воплощения, сразу понял, что это надо либо реализовывать как бизнес-¬проект, либо вообще не делать. По-другому не работает. Вели переговоры с Ironman, думали работать по франшизе. Но нам сказали, что страна не готова, предложили обратиться через пару лет. Мы решили развиваться под собственным брендом. Через два-три года уже Ironman обратился с просьбой о сотрудничестве, сказали, что рынок готов. Но мы вошли во вкус и решили развиваться самостоятельно.

К тому моменту проект уже стал прибыльным?

В первые годы мы тратили деньги, преимущественно мои личные. За первые годы я ушел в минус примерно на 350 тыс. евро, на четвертый свели концы с концами, в дальнейшем начали зарабатывать.

В календаре IRONSTAR есть неокупаемые этапы?

Да. Перед организацией мероприятия мы всегда задаем вопрос: «Зачем?» Порой видим перспективу, иногда хотим поддержать местные власти. Раньше мы приходили в регионы с протянутой рукой, уговаривали позволить провести наши мероприятия, сейчас уже за нас конкурируют.

Количество людей, интересующихся циклическими видами и готовых принимать участие в мероприятиях IRONSTAR, растет?

Не так быстро, как нам хотелось бы. Наш календарь увеличивается примерно на одно мероприятие в год. При этом мы занимаем около 90% рынка. Если добавлять больше мероприятий, начнем каннибализировать собственные соревнования: люди станут отказываться от одних наших стартов в пользу других. В среднем за 10 лет рынок в целом растет на 10% в год, но в абсолютных цифрах он мал: около 14 тыс. уникальных участников – тех, кто занимается именно триатлоном. Для России это мизерная цифра, так что потенциал огромен. Другое дело, что среди триатлетов много состоятельных людей, бизнесменов, чиновников. Если сравнивать российский рынок триатлона с германским или американским, можно предположить, что мы можем вырасти в десять и более раз. Но для этого нужно, чтобы многое в стране изменилось. Отдельно бегом, велоспортом и плаванием занимается намного больше людей. Мы проводим беговой фестиваль.

Беговой фестиваль – это новый вектор развития? Будете проводить более специализированные мероприятия?

Все наши старты организуются в формате фестиваля. Базовое событие – сам триатлонный старт, но проходят и другие. Например, стал традицией женский забег на 5 км. Появились старты по плаванию. В триатлоне у нас по большому счету нет конкурентов. А если организовывать сугубо беговые или плавательные соревнования, зайдем на рынок со значительной конкуренцией. Соответственно, о высокой рентабельности речи не идет. Если и заходить на новую территорию, то только с оригинальными, не имеющими аналогов проектами.

Насколько вы вовлечены в дела IRONSTAR? Разрабатываете стратегию или решаете и частные задачи?

Мало участвую в операционной части бизнеса, причем не только спортивного. Везде на уровне стратегии. Конкретные задачи рядовым менеджерам не ставлю, поэтому свободное время у меня есть. В том числе и для занятий спортом.

Пересечь финишную ленточку — значит уже победить

Сколько раз в год вы участвуете в соревнованиях?

В жизни были разные этапы. В том числе периоды, когда спортивные достижения были в приоритете, многое делал для того, чтобы первым пересечь финишную черту. Сейчас, в 55 лет, у меня иные приоритеты. Лет пять назад стал приходить к тому, чтобы спорт был ради жизни, а не жизнь ради спорта. Важно, чтобы не было травм, хорошо себя чувствовать. Думать о долголетии.

С 2021 по 2024 год я вообще не соревновался. Недавно интерес вернулся, стал выходить на старт. Тренироваться я не прекращал. Бег и велосипед – ежедневная рутина, образ жизни. Если с утра не нашлось времени пробежать 7–10 км, чувствую себя некомфортно.

Вы участвовали в одном из самых сложных марафонов мира – Marathon des Sables («Марафон в песках»)…

В апреле 2015 года, ровно десять лет назад. Поехали с другом, не очень хорошо представляя, что нас ждет. 250 км с рюкзаком за плечами по пустыне – это нереально. Точно входит в тройку самых ярких событий моей жизни.

За шесть суток борьбы мозг все время посылает сигнал: «Терпеть невозможно, я заканчиваю». Постепенно начинаешь сходить с ума. Но второй человек внутри меня говорит: «Соберись! Все бегут – и ты можешь». Нет ни одного финишера со здоровыми ногтями. От постоянного давления обуви на распухшие ноги они чернеют и слезают. У некоторых к финишу нет всех десяти ногтей. Физически очень больно, но каждое утро надеваешь на распухшую ногу кроссовок и бежишь дальше.

Для многих привыкших к определенному комфорту людей испытанием становится невозможность принять душ и песок, который забивается во все отверстия организма…

В первом классе я ходил в деревенскую школу в Тверской области. Знаю, как выглядит настоящая жизнь. Бытовые неудобства – явно не самая большая сложность на Marathon des Sables.

Хочется создать что-то масштабное в России — Сахалин, Камчатка или за полярным кругом. Есть ощущение, что это выстрелит, люди приедут. Такой проект можно сделать прибыльным, но финансовая модель должна быть иной, чем в IRONSTAR

Есть ли гонки, марафоны, которые вы хотели бы пробежать, но по каким-то причинам еще не смогли?

Очень крутая вещь – марафон в Антарктиде. Был интересный марафон на Байкале, но его уже два года не проводят. Надеюсь, этот старт вернется. Хочется создать что-то масштабное в России – на Сахалине, Камчатке или за полярным кругом. Есть ощущение, что это выстрелит, люди приедут. Такой проект можно сделать прибыльным, но финансовая модель должна быть иной, чем в IRONSTAR. Людей, которые готовы участвовать в подобном соревновании, не много, но можно привлечь спонсоров. Это медийная история. Я уже несколько лет задумываюсь о таком проекте, но дальше абстрактных размышлений он не зашел.

В интервью 2022 года вы сказали: «Меня интересуют только две сферы – страхование и спорт. Если приносят что-то другое, то я даже не смотрю». Это высказывание до сих пор актуально?

Да. Чтобы чем-то заниматься, надо глубоко вникать. А в новую сферу заходить мне не интересно, предпочитаю копать в глубину.

Какие критерии для вас первичны, чтобы вложиться в проект? Каковы «красные линии» – причины, по которым вы откажетесь участвовать даже в потенциально прибыльном деле?

Если приходят люди, которым я не доверяю на интуитивном уровне, даже не стану слушать. То же самое, если не понимаю для себя лично, зачем мне это. Прибыль как таковая не первична. Я заработал, деньги для меня как бензин, который нужен, чтобы ехать. Это не самоцель.

Олег Самохвалов сам принимает участие в соревнованиях IRONSTAR

Были ли случаи, когда совместное участие в спортивном проекте изменяло ваше отношение к человеку?

Любой большой совместный проект – неважно, идет ли речь о спорте или нет, – раскрывает людей друг перед другом. Это как в браке: можно произвести хорошее впечатление на первом свидании, но длинная жизнь покажет человека таким, какой он есть. Мне везло с бизнес-партнерами. За очень редким исключением попадались потрясающие люди.

Вы написали несколько книг. Какова ваша основная мотивация в литературном творчестве? Могу ошибаться, но показалось, что в ваших книгах есть мораль. Они говорят читателю о том, что автор считает хорошим и плохим поведением.

Если она там и есть, то это получилось непреднамеренно. Писать я начал относительно недавно и хочу добиться в этой области успеха. Пока до этого далеко, но времени на то, чтобы стать хорошим писателем, трачу много. Критерий простой, как в бизнесе: если тебя читают, значит, чего-то стоишь.

Если сравнивать российский рынок триатлона с германским или амери-канским, можно предположить, что мы можем вырасти в десять и более раз. Но для этого нужно, чтобы многое в стране изменилось

Речь о массовом читателе или экспертах?

Сложный вопрос. Есть массовая литература, которая хорошо продается. Я пишу то, что хочу, что интересно. Не получается подстраиваться, специально делать что-то, дабы понравиться. Замечаю некие противоречия в сказанном: хочу, чтобы мои произведения нравились, но в то же время пишу, как сам желаю. В целом я настроен не на массового читателя. Для меня писательство не бизнес. Даже если книги начнут продаваться тиражом 50 тыс. экземпляров, это не принесет сопоставимого со страхованием дохода. Это не заработок, а самореализация.

Что вам приносит максимальное удовольствие в жизни?

Семья, дети. У них большой разброс в возрасте: самой младшей дочери – четыре года, а старшему из сыновей – 28. Помимо семьи – писательство. Занятия спортом. Бизнес – постольку-поскольку.

Ваши дети занимаются спортом?

Минимум спорта должен быть: два-три раза в неделю занятий спортом по своему усмотрению. Четырехлетняя и семилетняя дочери занимаются балетом и плаванием, одиннадцатилетний сын – плаванием и футболом, четырнадцатилетний сын посещает студию танцев TODES, у него шесть тренировок в неделю. Настроен серьезно. Старшим сыновьям 23 и 28 лет, они занимаются футболом и волейболом на любительском уровне.