Мартен Фуркад – о любви к Сочи и Москве, обнажении Мириам Гесснер и виновности Екатерины Юрьевой

Досье

• Родился 14 сентября 1988 года в городе Сере во Франции
• Двукратный олимпийский чемпион (преследование и индивидуальная гонка, 2014)
• Двукратный серебряный призер Олимпийских игр (масс-старт, 2010 и 2014)
• Пятикратный чемпион мира (2011–2013)
• Обладатель трех Больших (2012–2014) и десяти Малых хрустальных глобусов

С момента ваших побед на Олимпиаде прошло два месяца. Когда первые эмоции улеглись, как оцениваете свои достижения в Сочи?
Знаете, мне порой кажется, что я все еще в Сочи и поднимался на пьедестал буквально вчера. Это странно, сезон подошел к концу, а эмоции от приключений на Играх только-только начали угасать. Но из памяти эти воспоминания не сотрутся никогда, ведь именно в Сочи сбылась моя мечта – стать олимпийским чемпионом. Этот город всегда будет для меня особенным.

Такой успешный для вас сезон начался с ошибки в эстафете, когда вы не справились со стрельбой и забыли о дополнительном патроне. Не увидели ли недоброго знака в таком старте?
Нет, я совершенно не суеверен. Тем не менее тогда очень расстроился, ведь мое состояние явно оставляло желать лучшего. Очень хотелось исправиться, позабыть тот черный день, набрать идеальную форму. Сезон показал, что мне это удалось.

Вы стали двукратным олимпийским чемпионом и трехкратным обладателем Большого хрустального глобуса. В схожей ситуации Магдалена Нойнер завершила карьеру. В чем ваша дальнейшая мотивация?
До Пхенчхана точно не собираюсь заканчивать, продолжу выступления. Вы правы, я завоевал все награды, которые биатлон может мне предложить. Дело не только в медалях и кубках, а в чувствах и эмоциях. Ими я еще не пресытился, мне очень хочется выигрывать, так что не сомневайтесь, что я буду бороться за победу в каждой гонке.

Тем не менее после Олимпиады многие топ-биатлонисты закончили выступления. По кому из них вы будете скучать в первую очередь?
Даже не знаю, кого выделить, ведь все они потрясающие спорт­смены. Шведские парни Ферри и Бергман, ветеран Зуманн – всех их будет не хватать. У меня останутся очень теплые воспоминания о них – как о соперниках, так и как о звездах, я ведь смотрел их выступления по телевизору, когда еще только начинал свою карьеру.

Завершающийся сезон принес много открытий: успехи чешской сборной, новые лица на пьедесталах почета. Что удивило вас больше всего?
Я бы не удивлялся тому, что медали выигрывали многие спорт­смены. Биатлон становится популярнее, все больше стран готовят биатлонистов высокого класса, конкуренция растет. Лично меня поразил Йоханнес Бё, который выдал потрясающую концовку сезона. После Олимпиады норвежец был лучшим.

У Рафаэля Пуаре, вашего знаменитого предшественника, четыре Больших хрустальных глобуса. Вам важно побить его достижение или две олимпийские победы все перекрывают?
Не стоит ставить вопрос таким образом, я ведь не соревнуюсь с Рафаэлем. Он был великим биатлонистом, завоевал россыпь медалей, но так и не смог стать олимпийским чемпионом. Все же мы сражались против разных оппонентов, так что наши достижения нельзя сравнивать. Конечно, я бы хотел выиграть пять Больших хрустальных глобусов, но не для того, чтобы опередить Пуаре, а просто потому, что я хочу побеждать. Меня часто спрашивают о заочном соперничестве с Рафаэлем, и мой ответ всегда абсолютно честен: его нет и не было.

Знакомые французы признаются, что плохо разбираются в биатлоне. Как считаете, ваши награды на Играх сделают спорт популярнее?
Пуаре не выиграл олимпийского золота, и это большой минус не только для него, но и для всего французского биатлона. Если бы Рафаэлю покорилось первое место на Играх, он был бы суперзвездой. Я же стал самым успешным олимпийцем-зимником Франции, так что уверен, что мои достижения подстегнут интерес к биатлону на родине. По статистике, 50 миллионов французов смотрели Олимпиаду, тогда как всего в стране насчитывается 66 миллионов!

Что вас больше всего поразило в Сочи?
Как вы знаете, перед стартом Олимпиаду и город сильно критиковали. В итоге все прошло на высочайшем уровне, и критикам пришлось умолкнуть. Знаю нескольких журналистов, которые в корне изменили свое мнение о Сочи в ходе Игр.

Поговорим о лыжных гонках. Вы собираетесь уделить им значительную часть следующего сезона. Почему решились на это?
Многие в курсе, что в юности я колебался между лыжными гонками и биатлоном, и выбор дался очень тяжело. Так что считайте, что пришло время вернуться к истокам, посмотреть, что же я упустил, не став лыжником. К тому же, как я уже отмечал, в биатлоне удалось выиграть все, что можно, так что лыжные гонки дают отличную возможность пополнить личную коллекцию новыми титулами. Нужен новый вызов, новые трудности. Самое опасное для спорт­смена – почувствовать себя комфортно, расслабиться на гребне славы.

Как вы распределите силы между двумя дисциплинами?
Очевидно, что метания между биатлоном и лыжами не оставляют мне шансов на очередной Большой хрустальный глобус, так что мысли о четвертом придется отложить минимум на сезон. Я собираюсь усиленно готовиться к двум чемпионатам мира, именно они будут главными стартами года. А по поводу очередной «хрустальной» награды можно не переживать: у меня есть пример Уле-Эйнара Бьорндалена, который довольно успешно выступал в лыжных гонках, а потом выигрывал «глобусы» в биатлоне.

Некоторые болельщики отрицательно восприняли ваш торжествующий жест после четвертой стрельбы в гонке преследования в Сочи. Сейчас не жале­ете о том поступке?
Это был инстинктивный жест, я не думал о том, чтобы эпатировать публику. Раньше я уже делал что-то подобное на Кубке мира, но никогда специально. Можно сказать, что это мое тело так реагировало на близость победы, на то, что четыре года тяжелых тренировок не прошли даром. Это был внутренний взрыв. Думаю, те, кому не понравился жест, просто не могут представить себя на моем месте.

Слышал, что российские биатлонисты почти не знают английского. Как вам удается общаться? Подкалываете их?
Я давно знаком с Шипулиным, Гараничевым, Волковым, ведь мы примерно одного возраста и сражались еще юниорами. Мы много шутим, но ничего конкретного я не помню.

Перед Сочи состоялось несколько допинговых скандалов. Вы верите в невиновность спортсменов?
Многие спортсмены избегают говорить о допинге, но я не вижу в этом ничего плохого. Лично я уверен в своей чистоте, так как слежу за тем, что ем и пью. Конечно, в биатлоне хватает скандалов: на запрещенных препаратах по­падались австрийцы, россияне и даже французы. На Олим­пиаде поймали Эви Захенбахер-Штелле, которую я хорошо знаю. Не могу быть абсолютно уверенным, что Эви не принимала допинг сознательно, но мне хотелось бы в это верить. Именно поэтому я позвонил ей, как только узнал, и поддержал. А вот вашей Екатерине Юрьевой я не доверяю и никогда не доверял. Да, спортсмены иногда принимают запрещенные вещества по ошибке, но Юрьева – не тот случай. ЭПО не может попасть в организм непреднамеренно, это внутри­венный препарат.

Ваша шутка в Twitter о Мириам Гесснер пришлась по душе болельщикам (Мартен пошутил о том, что травмированная спина не помешала немке сняться для Playboy. – Прим. БС). Сама Мириам на вас не обиделась?
Я не знаю, мы еще не виделись. Но уверен, что Мириам посмеялась. Ведь совершенно ясно, что я бы не писал в Twitter, если бы мне не понравились фото.

В этом сезоне вы несколько раз запомнились происшествиями с палками: то отдаете свою Эмилю Свендсену, то ломаете Бьорну Ферри и Фредрику Линдстрему, то теряете после рубежа…
Да, инцидентов и впрямь было многовато. Рад, что мне предложили снять смешное видео о том, как я потерял палку. Помните, в прошлом году был сделан мини-фильм «Шпион, который любил биатлон»? У моего видео те же авторы, пусть оно и вышло куда короче. В олимпийский сезон на такие забавы не хватает времени, так что я рад, что получилось.

Зачастую атлеты из разных видов спорта дружат между собой. У вас есть такие приятели?
Да, у меня много друзей. Например, хорошие отношения с известным триатлонистом Кильяном Жорнетом. Пловец Камил Лакур – мой земляк, с ним мы тоже добрые приятели. Вообще из департамента Восточные Пиренеи, откуда я родом, вышло много французских лыжников и сноубордистов, и мы все знакомы между собой.

Как близко вы знакомы с Дарьей Домрачевой, еще одной героиней прошедшей Олимпиады?
Мы с Дарьей в последнее время показываем высокие результаты, а спортсмены топ-уровня так или иначе проводят много времени вместе: на пресс-конференциях, различных спонсорских мероприятиях, допинг-тестах. Я в хороших отношениях с Домрачевой, но, понятно, не в таких близких, как Бьорндален.

На этапе Кубка мира в Холменколлене дебютировал суперспринт. Как вы относитесь к этому виду программы?
Можно сказать, что мы бежим суперспринт на Гонке чемпи­онов, и мне он нравится. Но мне бы не хотелось, чтобы суперспринт стал полноправной дисциплиной на Кубке мира, пусть он лучше остается в рамках неофициальных стартов. Все же в нем больше шоу, чем спортивной составляющей.

Для вас это уже четвертая Гонка чемпионов. Что вспомните из предыдущих стартов?
Посещать в конце сезона Москву уже стало традицией. Несмот­ря на неофициальный статус, биатлонисты здесь сражаются с азартом и борются за победу. Мне все нравится, и я приезжаю в российскую столицу с удовольствием.

Вы регулярно обыгрываете своего старшего брата Симона. Это как-то влияет на ваши отношения?
Да, у нас были тяжелые времена, особенно в начале карьеры. Симон переживал из-за поражения, а мне было грустно видеть его в печали. В итоге он понял, что важнее победить не меня, а других биатлонистов, и наши отношения пришли в норму.

Вместе с братом вы собираетесь посетить Кубок губернатора в Тюмени. Зачем продлевать и без того длинный сезон?
Да, сезон был тяжелый, выступать приходилось под большим прессингом, надо мной довлела ответственность за результат. Ни в Москве, ни в Тюмени ничего подобного не будет, мы будем соревноваться в свое удовольствие, расслабимся. В Тюмени я еще не был, поэтому интересно, к тому же там теоретически может пройти этап Кубка мира, и тогда у меня появится преимущество перед теми, кто сейчас туда не 
приедет.

Наша встреча стала возможна благодаря компании adidas. Что вас связывает?
Сотрудничество началось в 2010 году, и я очень рад, что оно продолжается до сих пор. Большую часть своего времени я тренируюсь, поэтому чаще всего ношу спортивную одежду. Очень важно, чтобы она была удобной и комфортной, а adidas как раз предоставляет мне такую.