Роман Петушков – о шести золотых медалях, квадроциклах и отношении к слову «инвалид»

Досье

- Родился 18 февраля 1978  года в Москве
- Шестикратный чемпион Паралимпиады в Сочи (трижды в биатлоне и трижды – в лыжах)
- Серебряный и бронзовый призер Паралимпиады в Ванкувере
- Восьмикратный чемпион мира
- Номинант на премию Laureus в категории «Спортсмен года среди паралимпийцев»
- Кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени

Многие паралимпийцы в той или иной степени занимались спортом до трагедий, случившихся с ними. Сколько времени вы уделяли спорту, какое место он занимал в вашей жизни?
Жизнь раньше была не такая, как сейчас. Видеосалоны по рублю – вот и все развлечения. Я насмотрелся боевиков и отправился искать секции. Обошел все, какие можно, от карате и самбо до кикбоксинга. Но самая большая любовь – горные лыжи.

Какие-то навыки из той жизни пригодились на Паралимпиаде?
Закалка и упорство в первую очередь. Только они помогают победить. Вот после Сочи стал думать, что делать дальше, заканчивать ли со спортом. Думал, расслаблюсь, найду какую-нибудь работу. Но я же упорный, буду еще выступать.

Почему вы выбрали лыжи и биатлон? Ведь в целом можно было взяться за любой вид спорта, в том числе и летний.
Я вообще никогда не думал, что буду заниматься спортом на выносливость – никогда не получалось. Но после травмы предложили – и я пошел. Выбора как такового не было. Лежал на протезировании, а мне позвонила старший тренер сборной Ирина Громова и позвала на сбор. Сорвался и поехал, протезы получил куда позже. Еще пробовал выступать на марафонах на коляске, но меня подводит спина – грыжа мешает, а в лыжах больше работает плечевой пояс.

Быстро привыкли к протезам?
Поначалу было очень тяжело, да и протезы у меня были не самого высокого качества. Но старался через боль и кровь. Потом, когда победил на чемпионате мира, мне сделали «умные», с компьютером.

В Сочи вам удалось выиграть шесть золотых медалей. Как распределили силы на участие в семи дистанциях?
В Ванкувере у меня не получилось завоевать золото. Наверное, еще был слишком молод, опыта не хватило. За четыре года многое понял, изменил подход к тренировкам, стал больше слушать тренера, избавился от ряда вредных привычек. Затем на этапах Кубка мира смог войти в тройку на всех дистанциях – только поэтому получил право на семь стартов в Сочи, ведь у остальных имелось куда меньше возможностей получить медаль. Кому досталась одна гонка, кому две, кому четыре. У меня получилось семь. Силы на все были, но я, конечно, не планировал выиграть везде, хотелось хотя бы одну медаль. А потом пошло по накатанной.

Но чего тогда не хватило для седьмой победы?
Погода подвела, и мы не угадали с мазью.

Что было самым сложным на домашней Паралимпиаде?
Я оказался готов ко всему, кроме поддержки, которую мы получили в Сочи. Обычно наши соревнования проходят в тишине, а здесь приходилось стрелять при болельщиках, слышать их гул при промахах и радость при попаданиях. Но я зря переживал, такая поддержка только утраивала силы, а пули сами прилипали к мишеням.

Какие задачи можно ставить на Пхенчхан‑2018 после стольких побед?
Что там будет – не знаю. Молодежь подрастет, появятся новые соперники. Надо тренироваться.

Олимпиада состоялась перед Паралимпиадой. Удалось ли ее посмотреть?
Да, следили внимательно, старались ничего не пропускать. Но по телевизору – во время Игр мы были на сборе в Швейцарии.

Вас номинировали на мировую спортивную премию Laureus Sport Awards в категории «Спортсмен года среди паралимпийцев». Расстроились, что не получили награду?
Если честно, до номинации даже не знал о существовании этой премии. Но зашел в интернет, посмотрел и понял, что это очень престижная награда, своего рода спортивный «Оскар». В Шанхае на вручении мне понравилось, но с зарубежными звездами я не общался – мне это неинтересно. А вот с нашими был очень рад познакомиться – с главным редактором «Большого спорта» Алексеем Немовым, Евгением Плющенко и их супругами. Не выиграв премию, не расстроился. Медали все равно важнее.

Победа Татьяны Макфадден, которой в итоге достался Laureus, заслу­женная?
Очень хорошо отношусь к Татьяне. Ей не зазорно проиграть, не зря ведь она считается сильнейшей в мире. Вообще с уважением смотрю на всех девушек-паралимпийцев. У них такая тяжелая жизнь, а они порой сильнее характером, чем ребята.

С кем еще из спортсменов вы дружите?
До Сочи мы мало общались и пересекались со здоровыми спорт­сменами, кто-то здоровался, кто-то нет. А после Олимпиады и Паралимпиады все изменилось. Они поняли, что инвалиды – это не какие-то особенные люди, а такие же харизматичные, смешные и интересные. Многие не знали, наверное, как подойти, обратиться. Теперь все изменилось, что очень приятно.

Вы легко справлялись с возросшим вниманием к вашей персоне?
Было нелегко, хотя и приятно. Посетил много встреч, семинаров, пришлось даже тренировки прервать. Какие-то мероприятия совсем пустые, какие-то – очень полезные. После встреч с детьми всегда выхожу в хорошем настроении, весь заряженный.

Власти России и Москвы вас серьезно премировали за шесть золотых медалей?
Не обидели, ведь отношение к нам такое же, как и к здоровым спортсменам. Но я не люблю на эту тему говорить, неправильно выносить это на суд общественности. Ведь люди у нас, к сожалению, завистливые.

Наталия Водянова, работающая с людьми с ограниченными возможностями, резко высказывается против слова «инвалид» и никогда его не употребляет. Вы нормально относитесь к этому термину?
Ну а что, постоянно произносить «человек с ограниченными возможностями»? Проблема в том, что в Советском Союзе нас не было, мы сидели в своих квартирах на пятом этаже без лифта и никуда не выходили. Так что слово «инвалид» применялось в основном к попрошайкам в переходах и приобрело отрицательную коннотацию. Лично я не обижаюсь, но иногда бывает неприятно. Смотря как произнести.

В настоящее время доступность Мос­квы для инвалидов возросла?
По-моему, да. Мэр Москвы взял этот вопрос под личный контроль, так что ситуация постепенно улучшается. Хотя в метро все еще сложно попасть – подъемник вроде бы есть, но забраться на него непросто.

Вы приехали на интервью на машине. С каким она управлением?
У меня есть колено, так что я спокойно сам вожу машину. Но на небольшие расстояния. Есть и специальное переносное устройство для ручного управления. Очень удобно, американская разработка. К нему, конечно, надо привыкнуть.

Говорят, вы еще и на квадроциклах гоняете.
Наверное, это в крови, ведь отец занимался мотокроссом, да и мне всегда нравились мотоциклы. Но на протезах на них ездить невозможно, так что я подумал о квадроцикле. Купил, чтобы гонять вокруг дома, но потом познакомился с ребятами и стал гонять с ними на болота, по лесам, на рыбалку.

После Игр вы были назначены советником главы Москомспорта Алексея Воробьева. Как возникло это предложение?
Случайно. После Ванкувера нас награждали в мэрии, где я поговорил с Воробьевым. А потом как-то приехал в Москомспорт по делу, и там вручили удостоверение. Очень приятно тут работать, меня ценят, относятся с уважением, по-дружески, постоянно помогают. Даже стараются оградить от ряда мероприятий, берегут. Приходится самому звонить, убеждать, что справляюсь и не устаю.