Чемпион и джентльмен. Памяти Александра Горшкова

«Для нас с Милой феноменальная популярность “Кумпарситы” всегда была загадкой, – признался в откровенном разговоре Горшков. – Это был наш первый показательный номер, который мы ставили в квартире нашего тренера Елены Чайковской. Идею подсказал ее муж, известный журналист Анатолий Чайковский. Долго искали подходящую запись популярной мелодии, и первый вариант музыкального сопровождения был записан со скрипящей пластинки. Премьера в Куйбышеве прошла на ура, но в техническом плане "Кумпарсита"была очень простым танцем».

Как подчеркнул тогда Горшков, в спортивной карьере у них с Пахомовой были гораздо более сложные и интересные танцы: вальс на музыку Арама Хачатуряна к спектаклю «Маскарад», блюз «Памяти Луиса Армстронга», «Озорные частушки» на музыку Родиона Щедрина. Точку в карьере первые олимпийские чемпионы в танцах на льду поставили на чемпионате мира 1976 года блистательным «Фламенко». И все же на всех показательных выступлениях, которыми советские фигуристы традиционно завершали сезон, публика не отпускала Пахомову и Горшкова со льда без «Кумпарситы». Единственное объяснение, которое находил феномену этой популярности простенького в техническом плане танго Горшков: в него была вложена частичка души.

Идеальный партнер

Специалисты считали первого в истории олимпийского чемпиона в танцах на льду идеальным партнером, но за всю карьеру у него было всего две партнерши. Первой стала ленинградская фигуристка Ирина Нечкина, при­ехавшая покорять столицу по приглашению легендарного тренера Станислава Жука. Он в то время и с танцорами работал, и на смотрины к Нечкиной приводили мальчиков, в которых видели соответствующие задатки.

«На Сашу нельзя было не обратить внимания: стройный, с прекрасной осанкой и благородными манерами, – вспоминала в беседе с автором этих заметок в Санкт-Петербурге Нечкина. – Правда, начинать нужно было с нуля. В большой генеральской квартире моей тети у Белорусского вокзала на полу учила партнера танцевальным шагам, попутно разучивая мужскую партию. Только после этого выходили на лед».

На катке молодой честолюбивый дуэт Нечкина/Горшков готов был тренироваться круглыми сутками. На одной из ледовых арен им решила помочь в ту пору уже известная фигуристка, чемпионка СССР и участница международных соревнований Людмила Пахомова. Как раз в ту пору она рассталась со своим прежним партнером Виктором Рыжкиным и неожиданно для Александра по дороге в метро как бы мимоходом предложила встать в пару. «На размышление было дано три дня, – вспоминал Горшков. – Позвонил Миле в тот же вечер».

На первых порах Горшкову приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы соответствовать уровню новой партнерши. Тренировались по 10–12 часов в день. Взять под свое крыло вновь образованный дуэт согласилась только что окончившая ГИТИС, где открыли хореографическое отделение для фигуристов, Елена Чайковская. Этот тройственный союз просуществовал до 1976 года, когда Пахомова и Горшков, став первыми в истории олимпийскими чемпионами в танцах, решили завершить карьеру.

Людмила Пахомова и Александр Горшков стали первыми в истории олимпийскими чемпионами в спортивных танцах на льду. Этот вид был включен в программу Игр в 1976 году

Олимпиады в ней могло и не быть. Годом ранее танцоры вместе со своим тренером возвращались с чемпионата Европы в Копенгагене, и в самолете Горшков пожаловался на сильную боль. По возвращении в Москву его сначала показали врачу-кардиологу, а тот без всяких приборов поставил точный диагноз: легкое наполнено водой, срочно на операционный стол к пульмонологу Михаилу Перельману!

В выходной день светило медицины отыскали на даче. Еще час – и не только спортивная карьера, сама жизнь Горшкова была бы под угрозой. Во время операции Александру потребовалось переливание крови, и в роли донора выступила Чайковская. После таких операций восстановление занимает долгие месяцы, но выпасть из обоймы в преддверии Олимпиады, на которой танцы впервые были включены в соревновательную программу, было невозможно.

Чемпионы со своим тренером Еленой Чайковской, 1972 год © Валерий Зуфаров/ТАСС

На свой страх и риск Пахомова, Горшков и Чайковская отправились в США на чемпионат мира. Правда, не выступать, а демонстрировать судьям танго «Романтика», которое должно было стать обязательным танцем. Выступать на высоте 2500 м над уровнем моря и для абсолютно здорового человека нелегкое испытание, а Горшков вышел на лед через три недели после операции. А затем отправился в турне по городам США и Канады.

Когда Пахомова и Горшков приняли решение завершить ­карьеру, им не было еще и тридцати, но после золотых олимпийских медалей, шести побед на чемпионатах мира и Европы стимулов продолжать просто не было. Отечественному фигурному катанию невероятно повезло в том, что Людмила решила пойти в тренеры, к чему всегда чувствовала призвание, а Александр избрал стезю спортивного функционера. Супруги решили, что два тренера в одной семье – это перебор.

Успешный функционер

Горшков стал работать в отделе фигурного катания Спорткомитета СССР. К новому статусу привыкал, по собственному признанию, долго. Присматривался, учился, завоевывал авторитет. Вплоть до 1992 года был государственным тренером сборной СССР. Покинул этот пост, когда не стало ни Советского Союза, ни советской сборной по фигурному катанию, которая была сильнейшей в мире. Параллельно он занимался судейством и достаточно быстро добился признания на этом поприще. В 1984 году Горшкова впервые избрали в состав технического комитета Международного союза конькобежцев (ISU) в танцах на льду, а в 1998-м он его возглавил. В задачу техкома входит не только разработка правил соревнований и методики судейства, но также анализ и оценка работы судей на престижных соревнованиях.

Свое высокое положение Александр Георгиевич, по собственному признанию, никогда не использовал для лоббирования интересов российских танцоров. Даже на скандальной в плане судейства Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити. Его бывшая партнерша Нечкина после распада Союза на соревнованиях под эгидой ISU представляла Азербайджан, хотя продолжала жить в Санкт-Петербурге. И такое возможно в современном мире. Голос «азербайджанского» арбитра Нечкиной позволил французскому дуэту Марина Анисина / Гвендаль Пейзера опередить Ирину Лобачеву и Илью Авербуха.

Судейский расклад в произвольном танце был 5:4 в пользу ставших олимпийскими чемпионами французов. Когда поинтересовался у Нечкиной, не обращался ли к ней председатель техкома ISU с просьбой помочь российским танцорам, в ответ услышал: «Не могу даже представить, чтобы Горшков кого-то просил о чем-то подобном!» И российским фигуристам он всегда приводил пример из собственной спортивной жизни.

Будучи двукратными чемпионами мира и Европы, Пахомова и Горшков на ЧЕ-1972 в Гетеборге уступили брату и сестре Бук из ФРГ. «Тогда много говорили о предвзятом судействе и нежелании видеть советский дуэт на высшей ступеньке пьедестала почета, – вспоминал в беседе с автором этих заметок Горшков. – Именно после этого выработал для себя простое правило: хочешь побеждать, будь не просто сильнее, а на голову сильнее конкурентов. На чемпионате мира в Калгари мы с Милой заняли привычное место на верхней ступеньке пьедестала».

Во время создания знаменитого вальса на музыку из «Маскарада» Арама Хачатуряна, 1976 год© Дмитрий Донской/РИА Новости

Он тяжело пережил уход партнерши и супруги. Пахомова скончалась в 39 лет от рака. Жизнь же продолжалась. Горшков создал новую семью. Его дочь Юлия, которая носит двойную фамилию Пахомова-Горшкова, нашла общий язык с сыном второй жены Станиславом. Как пошутил однажды Александр Георгиевич, они даже сокровенные тайны доверяли только друг другу.

Параллельно с деятельностью в ISU первый в истории олимпийский чемпион в танцах на льду сделал успешную карьеру в ОКР, где работал с момента основания. Он возглавлял управление международных связей. Вряд ли Горшков стал бы что-то менять в своей жизни, если бы после неудачного выступления российских фигуристов на Олимпиаде в Ванкувере, где они впервые с 1964 года остались без золотых медалей (статистику сборной СССР тоже учитываем), не последовало предложение, от которого нельзя было отказаться, – возглавить ФФККР.

Впереди была Олимпиада в Сочи, на которой без золотых медалей остаться было никак нельзя. Горшков не произносил громких слов, не искал виноватых в ванкуверском провале. Он просто грамотно организовал работу федерации, и итогом стали три золотые медали сочинского образца. Наверное, самое точное определение стилю работы функционера Горшкова дал один из руководителей ОКР, который, собственно, и пригласил его на работу на Лужнецкую набережную: «Александр Георгиевич обладает совершенно уникальным качеством. Он всегда как бы в тени, но всегда принимает решения и несет за них ответственность».

Он неизменно появлялся на соревнованиях, от юниорских до олимпийских, в элегантном костюме с эффектным шарфом. Редко давал комментарии, а уж каких-то сенсационных откровений дождаться от Горшкова было просто невозможно. И, как правильно заметил его коллега, всегда принимал решения и нес за них ответственность. Так было и перед Олимпиадой в Сочи, когда именно он волевым решением отдал единственную олимпийскую лицензию у мужчин Евгению Плющенко, и через четыре года, когда настоял на том, чтобы юниорка Алина Загитова выступала во взрослых соревнованиях.

Оба решения вызвали шквал критики, а прямые конкуренты Плющенко и Загитовой не удержались, чтобы не выплеснуть свои эмоции. Только победителей не судят. Плющенко принес сборной России практически максимальное количество баллов в первом в истории командном олимпийском турнире, а Загитова в упорной борьбе с Евгенией Медведевой завоевала золото в Пхенчхане. Сам Горшков никогда не позволял себе выплеснуть эмоции. Даже в тех случаях, когда журналисты доставали его неудобными вопросами. Все держал в себе, как истинный джентльмен. Возможно, именно поэтому и ушел в 76. Ушел легендарный спортсмен и выдающийся спортивный функционер. Ушла эпоха.

Похоронили Горшкова на Ваганьковском кладбище рядом с Пахомовой. Их имена в истории фигурного катания неразделимы.