Анастасия Павлюченкова – о теннисных курьезах, работе с Мартиной Хингис и своем турнире Anastasia Open

Досье

Родилась 3 июля 1991 года в Самаре
Наивысший рейтинг WTA: 13 (июль 2011)
Победитель семи юниорских турниров «Большого шлема», в том числе двух одиночных и пяти парных
Победитель 9 турниров WTA и 5 турниров ITF
Выиграно призовых: 7 158 601 доллар

В интервью нашему журналу Светлана Кузнецова рассказала, что на теннисных турнирах у вас общие раздевалки, и ей это не очень нравится. Как вы относитесь к таким условиям? Раздражают ли они вас?
В смысле общие вместе с мужчинами? Не-е‑е‑т, такого нет, хотя я была бы не против. А так действительно у девушек одна раздевалка на всех. Если турнир «Большого шлема», то набивается очень много людей, стоят на головах, особенно когда матчи или тренировки приостанавливают из-за дождя. Бывает некомфортно. На Wimbledon для топ‑16 отдельная раздевалка, но и там мало места. Случается, что шкафчики соперника находятся рядом, приходится как-то соседствовать. У меня такое было на Australian Open со Светой. Но мы-то дружим, нам проще, а так бывают непростые ситуации. Это мужчины могут после матча пойти ужинать вместе, у девушек все сложнее, эмоций больше.

Случается, что спортсменки не здороваются друг с другом даже в одной раздевалке?
Сплошь и рядом. Проходят мимо, никак не реагируют. Все по-разному настраиваются на игру. Такая Маша Шарапова, Гарбинье Мугуруса.

Доминика Цибулкова на все турниры приезжает со своим парнем. Что вы думаете по поводу такой практики?
Они уже поженились. Доминике нравится, что муж всегда с ней, он носит ей сумки, помогает. Мне кажется, это позитивно на ней отражается. Я тоже люблю, когда кто-то рядом. Тренер, физиотерапевт, иногда друзья или родственники прилетают поддержать. Жаль только, что на них постоянно не хватает времени, ведь я не могу пропустить тренировку, чтобы погулять с друзьями.

Вам недавно болельщик делал предложение – нужно было соглашаться, было бы кому таскать сумки.
Жаль, что он лицом не вышел, а то бы согласилась! Буду ждать кого-нибудь более модельной внешности, может, и повезет.

Недавно в матче с той же Цибулковой вы едва не сбили мячом птицу. Часто случаются такие курьезы?
Всякое бывает. Обычно попадаю в линейных, как-то раз даже тренеру в лоб зарядила на тренировке. Смеялась до смерти. Свежий курьез – Света Кузнецова решила сделать со мной селфи прямо перед матчем. Я вообще не ожидала! А Света сказала, что я посмотрела на нее как на сумасшедшую. Конечно, блин! Но фото мы все же сделали.

Слышал, вам не понравилась организация турнира в мексиканском Монтеррее.
Там ремонтировали центральный корт и не успели к началу соревнований. Рабочие стучали молотками прямо во время матча. Пришлось дважды просить судью прекратить это, ведь громкие звуки очень мешают.

С трибун вам часто кричат?
Случается всякое, гадости говорят. Удивляет меня такое поведение: почему я должна это слушать? Бывает и смешное что-то, еле сдерживаюсь. Но чаще не обращаю внимания, если сконцентрирована. Тренеру подсказывать запрещено, однако он иногда все же пытается, но я не слышу.

Если судья принимает неправильное решение, вы легко заводитесь?
Я могу себя сдержать, хотя вообще вывести меня из себя несложно. На корте включаю poker face, чтобы лишний раз не показывать сопернице, что нервы на пределе. Конечно, порой могу ракетку сломать, но это редко случается.

Решения судей можно оспорить с помощью Hawk-Eye. У вас есть стратегия, когда брать challenge, или поступаете по наитию? По статистике, профессиональные игроки при обращении к системе Hawk-Eye правы меньше чем в 25% случаев.
Смотрю по ситуации. Судьи очень часто ошибаются, особенно в ключевые моменты. Даже не представляю, как мы играли без Hawk-Eye. Бывает и наоборот, на эмоциях кажется, что соперница стреляет в аут, я возмущаюсь, а тренер кричит: «Глаза открой, мяч в корт попал». Есть игроки, которые вообще постоянно возмущаются решениями, эмоции застилают им глаза.

На юниорских соревнованиях порой нет судей на линии, и игроки сами определяют, попал ли мяч в корт, что чревато скандалами. Вы с таким сталкивались?
К счастью, такое происходит не на всех турнирах. Речь в недавнем скандале шла об американском Orange Bowl, но я там не играла. В моей юности все происходило чуть иначе. Когда мне было девять, на турнирах победитель игры садился на вышку и судил следующую встречу. Это было мое любимое занятие: сесть с банкой напитка и едой и говорить, попал мяч в корт или нет.

Вы закончили играть в юниорах в 16 лет, выиграв семь турниров «Большого шлема». В какой момент поняли, что пора переходить на взрослый уровень?
Я заняла первое место в юниорском рейтинге уже в 14 лет. Годом позже посчитала, что готова к взрослому теннису, поэтому мы с тренером решили выступать на более высоком уровне. Тем более в юниорах особо не заработаешь. Я начала с Wimbledon и даже прошла два круга, обыграв Корне и На Ли. После этого в юниорах уже не выступала.

В 21 год вашим тренером стала сама Мартина Хингис. Как это получилось?
Я занималась в Академии Муратоглу в Париже, и она тоже там была. Мартина сначала просто меня консультировала, затем провела со мной полтора месяца грунтовой серии. С Хингис было приятно работать, несмотря на свой статус легенды, она держалась очень просто. Конечно, у нее есть и минусы, и плюсы, как у всех.

В прессе любят рассказывать, что Мартина любит хорошо отдохнуть. Это так?
Ну да, любит. А кто не любит? Нам, спорт­сменам, нужна какая-то разрядка. Лично я люблю шопинг, всякие салоны красоты. Еще сноуборд, но почти не катаюсь, так как это очень травмоопасный вид. Не хотелось бы пропустить полгода по глупости.

Хингис говорила, что вам по силам попасть в топ‑5 рейтинга. Прошло уже четыре года, но вы так ни разу и не показались в десятке…
Говорить всегда легче, чем делать. Мне часто говорили о моем потенциале, но он есть не только у меня. Для топ‑5 нужно много работать, правильно питаться, привлечь фортуну, подобрать команду, выстроить график турниров. Вообще женский теннис изменился, стал более силовым, все больше теннисисток раскрываются после 30 лет. Раньше был другой уровень.

У вас нет ощущения, что вы затянули с попаданием в топ‑10?
Нет, всему свое время. Я сейчас очень много работаю, чтобы это произошло, и начало сезона вызывает сдержанный оптимизм. Чувствую себя в хорошей форме, выступаю стабильно, ощущаю уверенность.

Вы недавно сменили тренера. Правда, что вы разорвали сотрудничество с Дитером Киндльманном из-за того, что он не приехал к вам на Олимпиаду, опасаясь вируса Зика?
Однозначно нет, это был бы глупый поступок. Есть много других причин. Наверное, я совершила ошибку, нанимая его, ведь он до этого был лишь спарринг-партнером Шараповой. Дитер работал со мной так же, просто копируя тренировки Марии. А ведь все теннисисты разные, нам нужен индивидуальный подход. К тому же Киндльманн не очень хорошо разбирался в женской психологии. Были и еще некоторые неприятные мелочи.

С кем вы работаете сейчас?
С бельгийцем Симоном Гоффеном, братом Давида Гоффена, известного теннисиста. Сотрудничаем с ноября, и пока я всем довольна.

Как вы готовитесь к матчам? Разбираете игру соперницы или уже и так знаете всех хорошо?
Обычно разбор делает тренер, он же предлагает мне тактику на матч, которую совместно обсуждаем. Иногда я и сама смотрю предыдущие матчи соперницы.

В апреле вы выиграли турнир в Монтеррее – это ваша первая победа за полтора года. Столь длинный отрезок без титулов вас выбивал из колеи?
Нет, я вообще об этом не думала. В Мексику приехала очень уставшей, так что играла матч за матчем, постепенно втягивалась. В финале обыграла первую ракетку мира Ангелик Кербер, но осознала это, только когда стояла на награждении.

На всех турнирах «Большого шлема» вы выходили в четвертьфинал, как в одиночном разряде, так и в парном. У вас есть синдром этой стадии?
Мой тренер говорит, что любая теннисистка была бы рада постоянно доходить до четвертьфинала, но все же иногда меня это тяготит. В Монтеррее даже вздохнула спокойно, когда преодолела этот рубеж. Вот и на последнем Australian Open не удалось обыграть Винус Уильямс. Наверное, я ее немного недооценила, да и вообще Винус сейчас очень хороша. Вторая молодость, что ли? В таком возрасте она замечательно двигается, выдерживает жару.

Australian Open – ваш любимый турнир «Большого шлема»?
Нет, это Roland Garros. Я очень люблю Париж, говорю по-французски, тренируюсь здесь, да и грунт мне тоже по душе. Очень нравится организация, раздевалки. В них даже есть спа-салон! Еще люблю Wimbledon, ведь на него постоянно выпадает мой день рождения.

Титул в Монтеррее стал для вас уже четвертым на этом турнире. Почему удается так успешно выступать именно в Мексике?
Гуакамоле и текила – вот весь секрет! А если серьезно, то, наверное, мне подходят даты турнира. Видимо, выхожу на пик формы в апреле. При этом не могу сказать, что в этот раз играла блестяще, – до полуфинала победы давались мне очень натужно. К решающим матчам разыгралась. Также здесь мне психологически легко выступать: все говорят, что это мой турнир, он придает какую-то внутреннюю уверенность. Друзья даже прислали SMS с поздравлениями и в шутку предлагали переименовать турнир в Anastasia Open.

Кербер, проигравшую вам в финале, называют самой слабой первой ракеткой мира за последнее время. Вы согласны?
Давайте возьмем прошлый год, когда она стала первой ракеткой. Человек обыгрывает Серену Уильямс в финале Australian Open, выигрывает US Open и берет серебро Олимпиады! Весь год она провела на высоком уровне. Разговоры пошли только в этом сезоне, который начался у нее не очень. Сложно по итогам столь успешного года продолжить в том же духе, когда против тебя выходят с особым настроем. Кто знает, может, Ангелик разыграется и вторую половину года сыграет мощно. Оценивать теннисиста по результатам трех месяцев не стоит.

В этом году вы много выступали в паре с Тимеа Бабош. Это не случайно?
Нет, мы договорились с ней играть вместе. Однако сотрудничество уже закончилось, несмотря на то что мы выиграли турнир в Сиднее. Разошлись с ней во взглядах, ведь для Тимеа пара важна, поэтому она выбрала для себя парт­нершу, которая более ответственно относится к совместным выступлениям. Для меня все же в приоритете одиночка, я устаю много играть. Порой пара в радость, но когда постоянно приходится проводить две игры в день, устаю. С кем буду дальше выступать? Пока точно не знаю, хотя Даша Гаврилова меня давно зовет. Попробуем, а там посмотрим.

Вас часто критикуют за неудачные выступления?
Да, люди ведь делают ставки, и если мы проигрываем, то они злятся. Стараюсь не читать комментарии, чтобы не расстраиваться. Может случиться всякое. Мэдисон Киз проиграла в Чарльстоне, и ей в Twitter стали писать «умри», «пусть у тебя будет рак». Это кошмар. А она еще каждому отвечает! Ей предлагали удалиться из соцсетей, чтобы прекратить нападки, но она пока держится.

Турнир в Чарльстоне выиграла Дарья Касаткина. Для вас это стало неожиданностью?
Нет. Мне очень нравится Даша и ее стиль игры. Он такой «пацанский» в хорошем смысле слова. Она умет и накрутить, и подрезать, и свечку запустить – в общем, часто меняет темп. Это умный, разнообразный теннис. Ей нравится Надаль, видимо, она ему подражает. Я рада, что мы вместе играли на Кубке Федерации.

Почему вы в прошлом году не сыграли ни разу в Кубке?
В феврале я находилась в Москве и была готова сразиться с Голландией, но меня попросили этого не делать. Видимо, девчонкам нужно было сыграть для Олимпиады. А в апреле матч вообще никак не вписывался в график. Вроде бы собиралась неплохая команда, и я не видела необходимости что-то срочно менять.

Жалеете, что без вас команда вывалилась из мировой группы?
Кубок Федерации, конечно, не «Большой шлем», но мне, например, очень хотелось бы его выиграть. Это престижно и здорово. С детства люблю командные соревнования, когда все друг за друга. У нас такие победы высоко ценятся, мы же патриоты.

Что нужно сделать с Кубком, чтобы он стал популярнее?
Этот вопрос мы обсуждаем в Совете игроков. Все недовольны графиком, датами игр. Кто-то предлагает сделать Кубок по принципу чемпионата мира, в фиксированные даты в одно время. Но для этого нужно, чтобы WTA и ITF договорились. Да и найти даты проблематично, график уже очень напряженный. Думаю, все равно многое будет зависеть от капитана сборной, который путем переговоров должен собрать лучшую команду. Чтобы не было никаких обид, недопонимания.

Как часто вы заседаете в Совете игроков?
На каждом турнире «Большого шлема» у нас двухчасовые встречи, на которых я себя чувствую как в школе на последнем уроке. Голова не варит, устал и думаешь только о том, чтобы это закончилось побыстрее. После игр такая каша в голове. Еще мы созваниваемся, делаем конференц-колл. Часто связь хромает, непонятно, кто что говорит, но мы стараемся.

Самый громкий скандал последних лет связан с призовыми, которые нужно уравнять в мужской и женской части турниров. Как по-вашему, почему это нужно сделать?
Мы часто обсуждаем этот вопрос в Совете игроков. Противники равенства выдвигают аргумент, что мужчины играют пятисетовые матчи, а мы нет. Во‑первых, мужчины сильнее и выносливее. Ведь в беге спринтеры не получают меньше, чем стайеры? Даже наоборот. Поверьте, вы не захотите видеть длинные матчи в женском теннисе. Во‑вторых, пять сетов играют лишь на турнирах «Большого шлема», так что это не аргумент. Что касается зрительского интереса, который якобы выше в мужском теннисе, то считаю, что рейтинги матчей теннисистов и теннисисток из топ‑30 примерно одинаковы. Вот есть Сергей Стаховский, любитель покритиковать равенство полов в теннисе. Не хочу никого обидеть, но он что, стадионы собирает и создает эти рейтинги? Даже в топ‑100 не входит, зато громко выступает.