Избиение, мафия, баня: что пережила американская футболистка в России

«“Американка?” – при входе в баню спросил меня здоровый мужик. – “Да…” – неуверенно ответила я. Он взял меня за руку, стащил полотенце, уложил на пропитанную потом полку и начал хлестать вениками – по телу, иногда по лицу, а через две минуты перевернул на спину и продолжил. Я не понимала, что происходит: визжала, пыталась встать, а девчонки кричали “Да” Когда это кончилось, мужчина вывел меня из парилки (там было 120 °С) и окатил талой водой. У меня чуть не остановилось сердце. “Ну что, нормально?” – спросил. Я промямлила что-то нечленораздельное. Он засмеялся и ушел в баню, а я еще несколько минут приходила в себя».

Шел март 2012 года. Американка Дани Фоксховен прошла первое испытание в воронежском клубе «Энергия». Три месяца назад она успешно окончила портлендский университет и грезила большим будущим в спорте. С 2006 года Дани регулярно вызывалась в молодежные сборные США, а на последнем курсе учебы подписала контракт с Philadelphia Independence из WPS – женской профессиональной футбольной лиги, клуб выбрал ее на драфте под 17-м номером.

Дани сконцентрировалась на тренировках, готовилась к Новому году, а за день до его наступления получила SMS от своего агента: «WPS – банкрот, лиги больше нет. Ты не поедешь в Philadelphia». Фоксховен и сотни других футболисток в один момент остались без работы.

Все агенты ринулись подыскивать места для своих клиенток на других континентах. Дани уже и не мечтала о «жирном» контракте – она всего лишь бывший игрок студенческой команды без опыта выступлений на высоком уровне. Требовалось хотя бы куда-то устроиться – лишь бы не возвращаться домой в Колорадо в однокомнатную квартиру к родителям.

Однако и это произошло. По щекам Фоксховен текли слезы, когда внезапно зазвонил телефон. «Дани, тебе интересно поиграть в России?» – сказал агент. – «Г-д-е-е?» – И он принялся рассказывать ей, что существует город Воронеж и клуб «Энергия», лучший в стране. Последние пять лет он стабильно проходил квалификацию Лиги чемпи­онов: в 1996 году за него играли пять американок, а в 2011-м там феерила Беро Бокете, звезда из Испании. «Ей платили три тысячи долларов в месяц, – услышала Дани. – Тебе дают столько же. Контракт – на пять месяцев. У тебя один день на раздумья», – закончил агент.

Счастливая Фоксховен побежала к отцу и все рассказала. О России ей ничего известно не было, а папа только сказал в напутствие: «Дочка, наверное, тебе там будет одиноко и трудно. Но ты готова ко всему, сделай это». Через несколько дней Дани прилетела в Москву, оттуда – в турецкий Белек, где начинался тренировочный сбор.

«Лучше бы вы были шлюхами, чем футболистками»
«Привет, я Дани», – сказала Фоксховен при первой встрече с командой. Партнерши посмотрели на нее, кто-то ответил: «Нет, ты не Дани, она здесь Дани, – и указали на Елену Данилову, лучшего игрока клуба. – А тебя будем называть Американская». Это был первый и единственный раз, когда россиянки с ней разговаривали.

На следующий день после свистка об окончании тренировки Дани уселась на газон, спустила гетры и начала развязывать бутсы. В этот момент к ней подбежал главный тренер и начал громко кричать что-то на русском. Затем схватил за ухо, прижал к ноге и свободной рукой дал пощечину.

«Василич говорит, чтобы ты встала», – сказала подскочившая к перепуганной Дани переводчик Таня. Она объяснила, что сидение на холодной траве может повлиять на женские репродуктивные функции. Но Дани это не волновало: она посмотрела на Таню, потом на Василича и сказала: «Передай ему, чтобы больше не смел поднимать на меня руку».

Василич не раз бил подопечных, оскорблял и требовал максимально точно переводить сказанное. Таня хитрила, часто отказывалась, но футболистки сами хотели знать, что сегодня наговорил тренер. Как утверждает Фоксховен, «б**ди – любимое слово Василича», а однажды его речь перевели так: «Лучше бы вы были шлюхами, чем футболистками. И спорт был бы лучше, если бы вы играли голыми». «Еще в команде находились две камерунки – Силики и Нжоя, в их адрес приходилось немало расистских шуточек», – вспомнила Дани.

Василич – это Иван Саенко, отец хорошо нам известного экс-игрока сборной России. Обзаведясь деловыми связями, бывший директор легкоатлетической школы сколотил семейный бизнес на базе клуба «Энергия». Двое других его сыновей выступали помощником тренера и генеральным директором, также рядом жена – Надежда Босикова, игравшая за команду около 20 лет. «Надя знает все о футболе, а я – обо всем остальном. Я и тренер, и врач, и физиотерапевт, и доктор наук», – гордо заявлял Василич. О методах его работы – большая часть рассказа Фоксховен.

Отмыв денег и договорняки
Воронеж встретил Дани снегом, слякотью и огромным четырех­этажным корпусом с трехметровым бетонным забором и колючей проволокой. База охранялась 24 часа в сутки, а выходить разрешалось только с одобрения тренера. На следующее после возвращения из Турции утро всем футболисткам вручили лопаты и отправили расчищать поле от снега. Бросать приходилось через тот самый забор. «Это часть тренировки», – пояснили команде. Уже знакомые с местными порядками россиянки ехидно подшучивали над растерявшимися легионерами: Welcome to Russia.

Тренировки напоминали военную подготовку – девушки таскали автомобильные шины, бросали кирпичи, бегали через препятствия. Теоретических занятий практически не было, двухсторонок – тоже. «Аппарат кислородного голодания – одно из любимых упражнений Василича, – вспоминает Фоксховен. – Нам выдавали специальные маски, больше похожие на старые противогазы. Задача – под сопротивлением пытаться всасывать воздух. Василич считал это хорошей прокачкой диафрагмы и легких. Сессия продолжалась 40 минут под классическую музыку. Параллельно он читал лекцию, время от времени указывая на один из висевших на стене портретов. “Человек на фото – глава воронежской мафии. Он нам помогает”, – говорил Василич».

Однако в городе старались как можно меньше привлекать внимание к клубу. Фоксховен удивлялась, почему при таком внушительном для женской лиги бюджете в 9 млн евро футболисткам регулярно задерживают зарплату, а команда играет при пустых трибунах. Подруги-легионеры объяснили:  так проще отмывать деньги.

«Игроки видели только то, что им позволено, – девять роскошных автомобилей Василича, особняк за 24 миллиона долларов, которым он постоянно хвастался, и двух громил-телохранителей, сопровождавших его везде», – говорится в книге. Там же приводятся слова испанки Беро Бокете, которая вспоминает лигочемпионскую игру в Бристоле: «Тогда шел проливной дождь, а один из телохранителей заботливо держал над Василичем зонтик, пока сам промокал до нитки. Это было похоже на кадр из фильма. А был еще случай, когда мы пошли смотреть матч мужской премьер-лиги. Какой-то мужчина курил сигарету, а Василичу это не понравилось. Он велел своим людям пойти и разобраться с ним. Те верзилы просто взяли и утащили его со стадиона».

Как пишет в своем блоге Фоксховен, не обошлось и без договорных матчей. «Тренер выпивал на базе с судьями. Не знаю, о чем они разговаривали, но выглядело это загадочно. Некоторые девочки переводили и говорили, что мы не должны выигрывать те или иные матчи. Была одна игра, когда все знали, что мы не победим, и тренер даже не хотел, чтобы я старалась», – призналась Дани.

Кабинет. Укол. Стероиды
Каждый день футболисткам выдавались таблетки, которые Василич называл витаминами. Сначала подозрительные до мелочей легионеры прятали пилюли в пакет, но тренер быстро об этом узнал. С того момента таблетки выпивались под строгим надзором Ивана Саенко. В дни силовых тренировок он приглашал по одной футболистке в свой кабинет. Когда пришла очередь Дани, ей стало по-настоящему страшно.

Закрыв дверь, Василич сказал американке приспустить шорты и лечь на лавку лицом вперед. «Дани оглядывается и видит, как тренер готовит иглу и шприц, – пишет автор книги Гвендолин Оксенхэм. – Она упирается, садится: “Нет, мне это не нравится. Мне нужен мой переводчик”, – говорит она. Но Саенко отвечает заготовленной фразой: “Это нормально, нормально… витамины”, – и делает инъекцию».

Несколько месяцев спустя Дани Фоксховен пройдет медицинское обследование в США. Ее анализы дадут положительный результат на три разных вида анаболических стероидов.

Устав терпеть издевательства и задержки зарплат, Дани и еще несколько легионеров решились бежать из Воронежа. Но не сложилось – кто-то настучал. «Тренер пригрозил, что отберет у нас паспорта. До ближайшего американского посольства ехать не менее 10 часов, а без денег, документов, мобильника и знания русского языка сделать это было практически невозможно», – объясняет Дани.

В итоге американка отработала свой контракт до конца. Дани провела девять игр, в которых забила шесть раз. С ней расплатились и отпустили домой. Сейчас «Энергии» не существует – в 2012 году ее расформировали. После Воронежа Фоксховен провела два сезона за клуб из Сиэтла, а сейчас является главным тренером университетской команды в Индиане.

«Я не хочу, чтобы кто-то думал, что я жалуюсь или говорю о Воронеже отрицательно. Я просто рассказала вам правду», – заключает Даниэла Фоксховен.
Иван Саенко комментировать ее слова отказался

И такое бывало

Воспоминания легионеров о русском футболе

Гарри О’Коннор
Шотландия
Выступал за «Локомотив» (2006–2007) и «Томь» (2012)
В России потрясающие женщины, ночная жизнь и деньги. Конечно, я перешел в «Локомотив» из Hibernian из-за финансовой выгоды. Тренер сказал мне: «Поедешь в Россию на год-два – обеспечишь себя на всю жизнь». Мой оклад вырос с шотландских 2 тыс. фунтов ($4043) в неделю до 16 тыс. ($32 345). Но это были мелочи по сравнению с премиальными в «Локо». За победу в финале Кубка, где я забил гол «Москве», руководство клуба заплатило 550 тыс. долларов. За каждую победу в матчах с московскими соперниками (в те годы их было пять) полагалось по 200 тыс. В общем, я осуществил мечту детства – купил Ferrari.

Клебер Гедес
Бразилия
Выступал за «Терек» (2009)
Это было золотое время. В случае победы каждый игрок «Терека» мог рассчитывать на бонус в размере 10 тыс. долларов, а если матч был против топ-клуба, премиальные повышались в два раза. В первом же матче за клуб мне удалось забить гол, а после игры Кадыров вручил мне ключи от Land Rover. Но мой одноклубник Эссаме посоветовал вместо машины попросить деньги. Кадыров забрал ключи и вышел из раздевалки. Через пять минут он вернулся и дал мне две пачки банкнот. В одной было 60 тыс. долларов, в другой – 60 тыс. евро. Кадыров был честен с игроками. Я не играл, но он все равно платил мне.

Эрик Хаген
Норвегия
Выступал за «Зенит» (2005–2008)
Люди должны знать, что международный футбол не чист. Там крутится уйма денег, а в некоторых матчах исход известен заранее. За время, что я выступал в «Зените», был только один договорной матч – против Vitoria в Кубке UEFA-2005. Нам за победы в Европе платили громадные премиальные, 12 тыс. долларов. Перед игрой парень, знавший рефери, сказал, что если мы скинемся по три тысячи долларов, победа будет нашей, однако мне это предложение не пришлось по душе. Я встал и сказал, что это какая-то чушь и что мы и так победим, потому что мы заведомо сильнее. Но, как бы там ни было, футболисты решили заплатить. И я в добровольно-принудительном порядке тоже заплатил три тысячи из своего кармана. Тогда соперник пропустил четыре странноватых гола, и мы, естественно, выиграли.

Патрик Эберт
Германия
Выступал за «Спартак» (2014–2015)
Было в новинку, что в «Спартаке» мы почти каждый день вставали на весы. С приходом Мурата Якина – как минимум два раза в неделю. Считаю, что каждый игрок достаточно профессионален, чтобы самостоятельно следить за своим организмом. Слишком много пирожков и водки настоящий профи не должен употреблять. Нужен ли постоянный контроль за весом? Не могу сказать, но здесь это так. Еще удивило, что русские постоянно говорят матом между собой. Они произносят такие слова в каждом втором предложении. Б…, я забыл купить майонез. Б…, ты куда пасуешь? Настоящие русские матерные слова даже сложно перевести.